Барнет Борис Васильевич

режиссер, актер, сценарист

Родился 5 (18) июня 1902 г. в Москве, в семье ремесленника. Дед, подданный Великобритании Томас Барнет, потомственный печатник, открыл типографию в Бабьем городке и передал ее по наследству отцу Бориса. Человек с шотландскими корнями, Борис Барнет вырос в старинном доме в Вознесенском переулке. Именно там, в самой сердцевине Москвы, родилось его острое, проникновенное ощущение родного города, отразившееся в творчестве.

Юного Бориса мало интересовало печатное дело. К тому же типография, перешедшая, в свою очередь, к его старшему брату, в 1917 г. была национализирована и превратилась в «Типо-литографию Совета Рабочих Депутатов Замоскворецкого района». Будущий режиссер поступил в Московскую школу живописи, ваяния и зодчества, одновременно работая бутафором, реквизитором и «закулисным мальчиком» в 1 Студии МХТ. Борис с радостью изображал сверчка и чайник в «Сверчке на печи», гудел пароходным гудком, имитировал ветер — делал все, чтобы не пропустить ни одной репетиции и ни одного спектакля. «Я влюбился тогда в этот театр и эта моя любовь никогда не пройдет. Пожалуй, это был самый радостный период моей жизни. Сейчас я вспоминаю его с большей любовью, чем даже свое детство»^[1], - писал он спустя годы.

В 1920 г. Барнет ушел добровольцем в Красную армию, служил санитаром на Юго-Восточном фронте. Летом 1922 г., заболев «чем-то вроде холеры»^[2], отпущен в Москву на лечение. Демобилизовавшись, поступил в Главную военную школу физического образования трудящихся при Главном управлении военных учебных заведений (ГУВУЗ), а после окончания стал работать там же преподавателем по боксу. Режиссер Л. Кулешов, побывавший на одном из матчей и впечатленный Барнетом на ринге, пригласил его сыграть ковбоя Джедди в эксцентрически-авантюрном фильме «Необычайные приключения мистера Веста в стране большевиков» (1924). Тогда же Барнет поступил в мастерскую Кулешова в Государственном Техникуме Кинематографии. «Работа в коллективе шла интенсивно. День (вернее, вечер — днем многие служили) начинался с занятий боксом, акробатикой, ритмикой и пластикой. Преподавателями были сами ученики. Бокс преподавал Борис Барнет (он был очень талантливым боксером)»^[3], - вспоминали Л. Кулешов и А. Хохлова.

Попробовав себя в кино как актер, Барнет написал сценарий «Четыре шайки», который, хотя и не был поставлен и не принес автору гонорара, понравился в сценарном отделе «Межрабпомфильма». Вскоре Барнета пригласили стать соавтором сценария и сорежиссером в фильме «Месс-Менд» по произведениям М. Шагинян (1926), схожим по стилю с «Мистером Вестом...».

В 1927 г. вышла первая самостоятельная режиссерская работа Барнета — комедия «Девушка с коробкой». Непритязательная история «маленьких людей» была рассказана легко и поэтично. Героиней фильма стала и сама Москва — живая, шумная, беспокойная. Картина, снятая по «соцзаказу» как реклама первого государственного займа (сюжет разворачивался вокруг выигравшей облигации), соединила лиричность, юмор и буффонаду. Стихия быта — вплоть до самых мелочей — была интересна режиссеру, который ощущал ее неотъемлемой частью многообразия жизни. «Советская жизнь принята как данность, и в ней художник видит много обаятельного и смешного»^[4]. Вся атмосфера «Девушки с коробкой» «‹…› пронизана той легкостью дыхания, той свежей непосредственностью, что сообщает картине, помимо всего остального, добавочный запас прочности, долговечности. Получилась не просто бытовая комедия нравов. Получилась первая лирическая комедия»^[5].

К десятилетию революции Барнет приступил к киноинсценировке исторических событий «Москва в Октябре» (1927). Профессионально сделанный, «идеологически правильный» фильм, лишенный, однако, необходимой хроникальной непосредственности, не имел большого успеха и вскоре был снят с проката.

Комедия «Дом на Трубной» (1928) стала своеобразной историей «Золушки на новый лад». Феей-крестной для домработницы Параши оказывалась профсоюзная активистка Феня, а наградой за перенесенные трудности являлось не замужество, а обретение себя в новой жизни. В отличие от последующих советских лент на подобную тему, эта картина еще относительно свободна, «артистична и очаровательно-простодушна даже там, где выполняет “социальный заказ”»^[6].

В начале тридцатых выходят научно-популярные фильмы Барнета — «Живые дела», «Пианино» и «Производство музыкальных инструментов».

После социальной драмы «Ледолом» («Комендант птичьего острова Анка», 1931) Барнет приступает к съемкам фильма, вошедшего в золотой фонд советского киноискусства — «Окраина» (1933). Ученик — пусть и недолгий — Кулешова, Барнет унаследовал его азарт, способность к импровизации, преданность делу и доверие к творческому коллективу. Как и в предыдущих фильмах, он делал ставку на актеров. «Самый решительный и полный отказ от так называемого “типажа”. Самый решительный и полный творческий контакт с актером, который любит свою роль, знает ее, хочет ее делать. ‹…› Творческая дружба всего коллектива — если можно так выразиться, — вот главная специфика производства “Окраины”»^[7], - писал он в газете «Кино» в 1933 г. Для режиссера была важна именно «человеческая характеристика» героев фильма, хотя за ее «фетишизацию» его порой упрекала критика^[8]. На самом деле, через «неторопливое вглядывание в человеческие судьбы»^[9], через пристальное внимание к деталям, «через, казалось бы, бытовые, камерные сцены раскрывалась монументальная история нашей страны»^[10]. «Камерная» история о жизни глухой окраины царской России накануне великих потрясений и сегодня звучит современно, отличаясь тонким психологизмом и глубиной.

События романтической комедии «У самого синего моря» (1935) происходили с красивыми, сильными, обаятельными героями в своеобразной «Утопии», лишенной всякого социального конфликта. Казалось, режиссер, лирическое мировосприятие которого не могло примириться с трагической реальностью конца тридцатых, стремится создать некий идеальный, вневременной мир, хотя речь шла о рыбацком поселке на Каспии. Но уже «Ночь в сентябре» (1939), картина о диверсии на шахте, лишена присущей Барнету светлой интонации.

Комедия «Старый наездник» (1940) по сценарию М. Вольпина и Н. Эрдмана, вызвала восторг коллег и кинокритиков, но была запрещена «свыше». История знаменитого в прошлом жокея, вернувшегося в родные сельские края, была признана «злопыхательским фильмом», который «высмеивает все новое, что принес с собой колхозный строй в деревню»^[11]. На экраны картина вышла лишь в 1959 г.

С началом войны Барнет работает на студии ЦОКС в Алма-Ате, снимает новеллы для «Боевых киносборников» № 3 (1941) и № 10 (1942). Перенесший перед войной сложную операцию, он не мог быть призванным на фронт, и тяжело переживал это. В составе артистических бригад он посещал со своими фильмами госпитали и воинские части.

Первый опыт военной комедии — «Славный малый» (1942), история французского летчика, попавшего в партизанский отряд, не получил одобрения «свыше» и был запрещен к показу. А драма «Однажды ночью» (1944) о юной героине, спасавшей советских летчиков в оккупированном городе, хотя и вышла на экран, прошла незаметно для зрителей и критики.

Тем не менее, впереди режиссера ждал оглушительный успех. «Подвиг разведчика» (1947) на многие годы стал культовым фильмом. Он властно заставлял «забыть о каком бы то ни было анализе и делать то, что от зрителя и требуется, — смотреть. Не отрывая глаз»^[12]. Не типичное для Барнета, чисто жанровое кино удачно соединяло и лихо закрученный «шпионский» сюжет, и юмор, и серьезный, искренний разговор о преданности Родине. По сей день являясь одним из образцов жанра, «Подвиг разведчика» стал предтечей знаменитых советских военных кино- и теледетективов.

Послевоенные фильмы Барнета — «Страницы жизни» (1948), «Щедрое лето» (1950), «Ляна» (1955), «Поэт» (1956), «Аннушка» (1959) — не повторили успеха лучших его работ. Военную драму «Аннушка» охотно смотрели зрители, о «Поэте» одобрительно отозвался Михаил Светлов, а «искреннюю и глубокую безыскусность» «Щедрого лета» отмечала французская критика^[13] — однако жесткие каноны соцреализма все больше мешали творческой свободе режиссера.

В 1957 г. Барнету пришлось завершить фильм внезапно скончавшегося К. Юдина «Борец и клоун». Работа заслужила горячее одобрение Ж.Л. Годара, считавшего картину образцом «несравненного» стиля Барнета, «который помогает ему спасти все, что можно спасти»^[14].

В трогательной истории девочки Аленки, отправившейся на учебу за 500 километров от родного дома («Аленка», 1961) режиссеру удалось хотя бы на время вырваться из жестко очерченных рамок и рассказать о людях тем свободным, задушевным языком, который всегда был присущ Барнету. В «Аленке» сыграл одну из своих лучших ролей В. Шукшин.

Однако та же доброжелательная, лиричная интонация Барнета, по мнению критики, «не прозвучала» в его последней работе «Полустанок» (1963). Неторопливости рассказа и внимания к простым жизненным ситуациям оказалось недостаточно для того, чтобы фильм стал интересным.

Обескураженный неудачей, режиссер подал заявление об увольнении вскоре после выхода на экраны «Полустанка». Руководство «Мосфильма» без малейших возражений его подписало.

Получив предложение ставить приключенческую драму о чекистах «Заговор послов» на Рижской киностудии, Барнет выехал в Ригу. Во время подготовительного периода картины, 8 января 1965 г., он покончил с собой в рижской гостинице.

Все последние годы его мучило сознание несоответствия того, что ему хотелось бы делать, и ограниченностью возможностей. Об этом, о потере веры в себя, об усталости жить Барнет написал в предсмертном письме.

«Актерскому» режиссеру, интересовавшемуся не «новым человеком», а просто человеком, обладавшему поэтическим взглядом на мир, неисправимому мечтателю, каким его считали многие, «художнику чувственно-эмоционального восприятия жизни уже не хватало физических сил для адекватной реакции на нее»^[15]. Тем не менее, сделанное Барнетом даже в пределах дозволенного ему, признано мировой критикой образцом высочайшего мастерства.

Анна Смертина