«Чапаев» родился из любви к отечественному кино. Другого в моем детстве, строго говоря, не было. Были, конечно, французские комедии, итальянские мелодрамы и американские фильмы про ужасы капиталистического мира. Редкие шедевры не могли утолить жгучий голод по прекрасному. Феллини, Висконти и Бергмана мы изучали по статьям великих советских киноведов.
Зато Марк Бернес, Михаил Жаров, Алексей Баталов и Татьяна Самойлова были всегда рядом — в телевизоре, после программы «Время». Фильмы Василия Шукшина, Ильи Авербаха и Глеба Панфилова шли в кинотеатрах, а «Зеркало» или «20 дней без войны» можно было поймать в окраинном Доме культуры, один сеанс в неделю.
Если отставить лирику, «Чапаев» вырос из семитомной энциклопедии «Новейшая история отечественного кино», созданной журналом «Сеанс» на рубеже девяностых и нулевых. В основу этого издания был положен структурный принцип «кино и контекст». Он же сохранен и в новой инкарнации — проекте «Чапаев». 20 лет назад такая структура казалась новаторством, сегодня — это насущная необходимость, так как культурные и исторические контексты ушедшей эпохи сегодня с трудом считываются зрителем.
«Чапаев» — не только о кино, но о Советском Союзе, дореволюционной и современной России. Это образовательный, энциклопедический, научно-исследовательский проект. До сих пор в истории нашего кино огромное количество белых пятен и неизученных тем. Эйзенштейн, Вертов, Довженко, Ромм, Барнет и Тарковский исследованы и описаны в многочисленных статьях и монографиях, киноавангард 1920-х и «оттепель» изучены со всех сторон, но огромная часть материка под названием Отечественное кино пока terra incognita. Поэтому для нас так важен спецпроект «Свидетели, участники и потомки», для которого мы записываем живых участников кинопроцесса, а также детей и внуков советских кинематографистов. По той же причине для нас так важна помощь главных партнеров: Госфильмофонда России, РГАКФД (Красногорский архив), РГАЛИ, ВГИК (Кабинет отечественного кино), Музея кино, музея «Мосфильма» и музея «Ленфильма».
Охватить весь этот материк сложно даже специалистам. Мы пытаемся идти разными тропами, привлекать к процессу людей из разных областей, найти баланс между доступностью и основательностью. Среди авторов «Чапаева» не только опытные и профессиональные киноведы, но и молодые люди, со своей оптикой и со своим восприятием. Но все новое покоится на достижениях прошлого. Поэтому так важно для нас было собрать в энциклопедической части проекта статьи и материалы, написанные лучшими авторами прошлых поколений: Майи Туровской, Инны Соловьевой, Веры Шитовой, Неи Зоркой, Юрия Ханютина, Наума Клеймана и многих других. Познакомить читателя с уникальными документами и материалами из личных архивов.
Искренняя признательность Министерству культуры и Фонду кино за возможность запустить проект. Особая благодарность друзьям, поддержавшим «Чапаева»: Константину Эрнсту, Сергею Сельянову, Александру Голутве, Сергею Серезлееву, Виктории Шамликашвили, Федору Бондарчуку, Николаю Бородачеву, Татьяне Горяевой, Наталье Калантаровой, Ларисе Солоницыной, Владимиру Малышеву, Карену Шахназарову, Эдуарду Пичугину, Алевтине Чинаровой, Елене Лапиной, Ольге Любимовой, Анне Михалковой, Ольге Поликарповой и фонду «Ступени».
Спасибо Игорю Гуровичу за идею логотипа, Артему Васильеву и Мите Борисову за дружескую поддержку, Евгению Марголиту, Олегу Ковалову, Анатолию Загулину, Наталье Чертовой, Петру Багрову, Георгию Бородину за неоценимые консультации и экспертизу.
Реваз (Резо) Габриадзе родился 29 июня 1936 г. в Кутаиси. Отец был выходцем из монастырских крестьян, мать — из семьи каменотесов. Соседями семьи Габриадзе по двору были актеры местного драматического театра, одного из старейших в Грузии. Резо нередко бывал на спектаклях по классическим пьесам Шиллера, Шекспира, И. Чавчавадзе, А. Церетели, которыми славился Кутаисский театр. Был завсегдатаем городской библиотеки. А в десять лет серьезно увлекся скульптурой. Его учителем стал скульптор надгробных памятников, кутаисец Валико Мизандари, в мастерской которого Резо проводил много времени. Имя своего мастера Габриадзе впоследствии подарил герою знаменитого «Мимино», а его судьбу отдал герою фильма «Необыкновенная выставка».
Окончив школу, Габриадзе работал бетонщиком на строительстве Ингурской ГЭС. Чтобы избежать призыва в армию, поступал в разные учебные заведения. Учился на историческом факультете Кутаисского педагогического института, в Тбилисском университете на филологическом факультете и факультете журналистики. Работал в газетах, писал статьи на социальные темы, занимался скульптурой. В конце шестидесятых поступил на двухгодичные Высшие курсы сценаристов и режиссеров (ВКСР) в Москве, где его однокурсниками были Р. Ибрагимбеков, А. Битов и В. Маканин. По свидетельству А. Битова, Габриадзе, погруженного в чтение «Дон-Кихота» и «Письма Ван-Гога» и не проявлявшего отчетливого интереса к занятиям, едва не отчислили за неуспеваемость. «Про себя он если и догадывался, то очень в глубине и не показывал виду: казалось, тоже ничего не знал — про себя»[1]. Тем не менее, Габриадзе чутко откликался на новые явления в кино. Так, творчество молодого кинорежиссера М. Кобахидзе, работавшего в жанре киноновеллы, произвело на него глубокое впечатление, и стало в дальнейшем одной из «точек опоры» в его собственном творчестве.
После окончания ВКСР в 1968 г., Габриадзе начал работать на киностудии «Грузия-фильм».
В 1968 г. режиссер Э. Шенгелая снял трагикомедию «Необыкновенная выставка» по сценарию Габриадзе «Паросский мрамор». «Выставкой» оказываются надгробные памятники, сделанные за много лет скульптором Агули Эристави — героем фильма, еще в молодости променявшим свой дар на доходное ремесло. Паросский мрамор, из которого он мечтал создать прекрасную скульптуру «Весна», остался невостребованным. Притча о растрате незаурядного таланта, о невозможности изменить прожитую жизнь, казалась авторским приговором предавшему себя художнику. «Вместе с тем, особенность этой картины состоит в том, что она близка к реальности и не минует существенных жизненных условий, которые предопределили поведение Агули Эристави. Не “художника вообще”, а именно этого, конкретного человека с его неповторимой судьбой»[2]. Он, вернувшийся с войны солдат, вынужден был заниматься не творчеством, а промыслом, приносящим семье хлеб. «Этот содержательный слой фильма приходит в прямое противоречие со смыслом притчи о художнике, прозакладывавшем свой талант. Притча осуждает Агули, конкретика сюжета ему сочувствует. Внутреннее противостояние этих “нет” и “да” создает особую драматическую напряженность картины»[3]. Финал же истории снимает противоречие: скульптор дарит драгоценный мрамор юному ученику, чтобы он создал свою «Весну». «Необыкновенная выставка» родилась из впечатлений кутаисского детства Габриадзе и являла зрителю удивительное собрание ярких грузинских характеров.
В 1969 г. сценарист Габриадзе впервые встретился в работе с режиссером Г. Данелия. Комедия «Не горюй!» по повести французского писателя К. Тилье стала началом их долгого творческого союза. «Одним из авторов этого фильма, несомненно, является Габриадзе. Не оговорись создатели в финальных титрах, что здесь присутствует Клод Тилье, большинство из нас считали бы сценарий оригинальным»[4], - писала критика. Сценарист, сохранив сюжет французского автора, перенес историю на почву родной Грузии. И сделал это легко и изящно, передав грузинский колорит, сочную, выразительную речь соотечественников, неповторимый стиль общения.
«Люблю этот фильм! — признавался Габриадзе и однажды пояснил:
— Во-первых, потому люблю, что встретился на этой картине с Гией Данелия. Нам хорошо работалось, и я от этого общения многое получил. Ведь Гия и сам отлично пишет — кстати, его можно назвать негласным соавтором моих других сценариев. Обычно я рассказываю ему какую-нибудь задуманную историю, и он иногда советует, как с ней лучше поступить»[5].
Короткометражная комедия И. Квирикадзе по сценарию Габриадзе «Кувшин» (1970) была вольной экранизацией новеллы «Чиара» итальянского писателя Л. Пиранделло. Смешная история о мастере золотые руки, склеившем изнутри разбитый гигантский кувшин для вина и обнаружившего, что теперь он не может выйти — а значит, кувшин надо снова разбить — на наших глазах становится печальной. Для хозяина кувшина эта простая ситуация поистине трагична. «Человек обрел погибшую и необходимую ему вещь. Она стала ему вдвойне дороже. И вот теперь он должен потерять эту вновь обретенную ценность, причем не просто потерять, а разбить собственными руками ‹…›. И хозяин выгоняет веселых друзей, нечеловеческими усилиями выталкивает кувшин со двора, тот разбивается вдребезги — и мастер свободен, но уже никому не весело. Кувшин разбит “по злобе”, вещь не принесена в жертву человеку, просто он “с сердцем не смогся”, как говорят. Пожалейте хозяина. Этого он себе не простит. Не разбитого кувшина. Нет. А озлобления сердца своего»[6].
В начале семидесятых Габриадзе пишет сценарии для киноальманахов «Мяч, перчатки и капитан» (1970), «Белые камни» (1972), «В тени родных деревьев» (1974), мультипликационного фильма «Арбуз» (1974), комедии-притчи «Чудаки» (1974).
Оригинальное название фильма «Чудаки» звучит на грузинском языке скорее как «Безумцы» или даже «Чокнутые». «Старый и малый» изобретатели, построившие вопреки здравому смыслу свой удивительный «неболет», утверждают мысль об осуществимости мечты — надо лишь по-настоящему сильно захотеть. Авторы не делают из них дерзновенных героев — «просто люди взяли и полетели. Так же легко, как запели бы песню»[7]. Тем более что полет в данном случае — прежде всего ощущение духовной свободы. «Когда смотришь “Чудаков”, ни разу не возникает ощущения, что этот чудовищный неболет, научно-техническая абракадабра, мог бы не взлететь. Быть может, поверить в него заставляет сама конструкция сценария: он тоже сколочен черт знает из какой ерунды, на которую другие художники и внимания не обратили бы. Но как легко он отрывает нас от земли, тянет ввысь, какую несет нагрузку мысли, живой, неиссякающей поэзии!..»[8]
Этот «отрыв от земли» — при глубинной связи с корнями, увлекающий круговорот характеров, лиц, событий, восприятие мира сквозь призму смеха характерно и для всех последующих работ Габриадзе. В семидесятые он много работает в кино, пишет сценарии в наиболее близком ему жанре комедийной киноновеллы. «Смех этих сценариев светел и легок не потому, что автору неведомо горькое знание жизни, но именно потому, что ведомо. И в этом тоже народные корни его киноповестей: я, народ, знаю все — смерть, горе, человеческие трагедии и страшные стихийные беды, но я смеюсь, потому что я — народ, я вечен. Смех — утверждение жизни»[9], - писала критика.
В 1977 г. на экраны вышла лирическая комедия Г. Данелия «Мимино» — картина, завоевавшая горячую зрительскую любовь и разошедшаяся на цитаты. Сценарий был написан самим Данелия в содружестве с Габриадзе и В. Токаревой. В основе истории вертолетчика Валико Мизандари, мечтавшего увидеть мир, лежал древний мотив странствий и поисков. В путешествии герой, увидев тот самый «широкий мир», и осознав, что душой накрепко привязан к дому, пытался ответить на вопрос, что же все-таки он ищет в жизни. «Авторы фильма “Мимино” развернули его в современную притчу, которая, как и положено этому жанру, призвана раскрыть и поверить нашу человеческую — противоречивую, разумеется — природу»[10]. Картина была удостоена государственной премии СССР (1978), получила Золотой приз на МКФ в Москве (1977) и приз «Золотой Лачино» на МКФ в Авеллино (1979, Италия).
В 1978 г. Габриадзе в содружестве с Г. Топурия ставит по собственному сценарию короткометражный кукольный мультфильм-мюзикл «Сказки Коджорского леса». В 1979 г. режиссер Х. Хажкасимов по сценарию Габриадзе снимает фантазию о пребывании на Кавказе знаменитого Александра Дюма. Габриадзе, чем-то внутренне близкий великому французскому выдумщику, сочинил для него историю, полную невероятных приключений. А в 1980 г. выходит фильм по сценарию Габриадзе «Удача» — смешная и трогательная история о том, как дружба восторжествовала над собственнической радостью от приобретения автомобиля.
После этого в кино для Габриадзе наступил перерыв. В 1981 г. он основал Театр Марионеток в Тбилиси. «Тогда я придумал себе маленький кукольный театр, чтобы уйти от ответственности, абсолютно не зависеть от актеров, не засорять природу, иметь как можно меньше зрителей, чтобы меньше грешить незрелыми мыслями и неумением претворять их, — объясняет Габриадзе. — Я думал отдохнуть в этом театре. Оказался его заложником»[11]. Его театр стал уникальным явлением культуры, соединившим разные виды искусства. Там органично сочетаются скульптура, живопись и кинематограф, оживают воспоминания, переосмысливаются события, расцветают на грузинской почве классические сюжеты. Спектакли режиссера, драматурга, художника и скульптора Резо Габриадзе побывали во многих странах мира и приняли участие в крупнейших международных театральных фестивалях.
В восьмидесятые и в девяностые выходят всего лишь две картины Габриадзе — по одной на десятилетие: «Кин-дза-дза» (1986) и Паспорт" (1990), поставленные Г. Данелия.
«Кин-дза-дза», определенная как «научно-фантастическая комедия», была, по сути, антиутопией. Двух вполне обычных обитателей Земли забросило в далекую галактику Кин-дза-дза, на «постиндустриальную» планету, вершиной достижения которой стала летающая тюремная камера с «удобствами». «Меткие диалоги Габриадзе, причудливый рисунок ролей, выделанных Данелия совместно с актерами, изобретательность мизансцен и трюков вызывают улыбку, а порой и смех. Но полынная горечь сушит губы, и холодок безнадежности нет-нет да потревожит душу»[12]. И заставит задуматься о постепенной возможной утрате нашей собственной души. И о том, что противостоять этой утрате можно только упорными поисками человеческого даже там, где, казалось бы, давно победили инстинкты. В этом героям помогает их земной «груз», который не сбросить, тяжелый, но необходимый — «свое, отечественное и личное. Черты, привычки и опыт, от рождения данные и благоприобретенные, — все то, из чего “сделаны” их частные миры. От того и мучаются, тем и спасаются»[13].
В том же 1986 г. в Театре Марионеток Габриадзе вышел один из лучших его спектаклей — «Осень нашей весны» (впоследствии названный «Осень моей весны»). Герой спектакля, птичка по прозвищу Боря-Гадай, совершил множество подвигов во имя любви к бабушке Домне. Чтобы помочь ей, он отправляется в опасное путешествие. По словам режиссера, то была песня о его собственной бабушке, воспоминание о тяжелых послевоенных годах в Кутаиси. «Спектакль ‹…› густо заполнен вздохами времени. Здесь куклы и декорации созданы как бы из подсобного материала — магазинных ящиков, больничных тумбочек, картонок, брошенных колес, — а в результате на сцене рождается колоритная, очень национальная кутаисская среда, и в то же время это пространство поэзии: мы плывем вместе с голосом автора на поэтической волне воспоминаний»[14], - писал Петербургский театральный журнал.
Трагикомедии «Паспорт» (The Passport, Passeport, СССР, Франция, Австрия), вышедшей на экран в последний год существования Советского Союза, досталось мало зрительского внимания, хотя в 1991 г. фильм был награжден премией «Ника» за лучший сценарий. История грузина, случайно оказавшегося в Израиле с чужим паспортом, и рвущегося домой, казалась необязательной и частной в стремительно меняющемся мире. Однако по сути это был фильм о доме как таковом, общем доме, о призрачности всяких разделений по национальному, религиозному, политическому или иному признаку. «О том, насколько неадекватны нормальному человеку паспорта и границы. Он хочет домой — зачем они ему мешают? ‹…› Мы должны преодолеть границы, возлелеянные нашими фобиями, и тогда минные поля станут не нужны»[15].
После поэтического спектакля Театра Марионеток «Дочь императора Трапезунда» (1990), который стал «“выражением представлений художника о красоте” и смысле жизни — накануне нового тысячелетия»[16], в начале девяностых, Габриадзе много работал в Европе. В Швейцарии и Франции им поставлены два драматических спектакля: «Какая грусть — конец аллеи» в Лозанне и «Кутаиси» в Париже. В этих постановках участвовали актеры из знаменитого Театра Питера Брука.
В 1993 г. состоялись выставки кукол и живописных работ Габриадзе в Москве, Петербурге и Сестрорецке. Зрители могли увидеть любимца театральной публики Птичку Борю, живописный цикл, посвященный Г. Табидзе, «пушкинскую» графику и многое другое, складывающееся в итоге в общий портрет художника, для которого все, что он делает — и есть сама жизнь.
Спектакль «Песнь о Волге» («Сталинградская битва»), поставленный Габриадзе в 1994 г., стал общим реквиемом «всем, кого взяла война», и одной из самых ярких его работ. Характерная для творчества Габриадзе смесь фантазий, снов, философских диалогов, наивности и мудрости производит неизгладимое впечатление. «Игрушечное и волшебное представление о настоящей, великой войне мог придумать только такой фантазер и изобретатель, как Габриадзе. Лошади, ангелы, муравьи, евреи, фашисты и цирк нетривиальным образом объединились для него в театральную поэму. ‹…› Габриадзе в миниатюре коснулся многого: неразрешенных проблем человека в этом времени, ошибок истории, мечтаний и надежд, рассеянных среди людей»[17].
В том же году Габриадзе подарил одному из своих любимых городов, Санкт-Петербургу, памятник Чижику-Пыжику на Фонтанке — крошечный, уютный символ города, маленькая улыбка, по определению самого мастера.
В 1994-1995 гг. Габриадзе становится художественным руководителем Московского Государственного театра кукол им. С. Образцова, но несовпадение его творческого мировоззрения с традициями образцовского театра заставило его отказаться от этого поста.
В 2002 г. совместно со швейцарским театром Види Лозанн Габриадзе возобновил постановку «Осень моей весны». И тогда же вместе с Тбилисским Театром Марионеток представил грузинское искусство на ежегодном фестивале Линкольн-центра в Нью-Йорке. «Осень моей весны» и «Сталинградская битва» произвели глубокое впечатление на американских зрителей и критиков. Два года спустя Габриадзе написал и поставил пьесу «Запрещенное Рождество, или Доктор и больной» для Танцевального фонда Барышникова.
В двухтысячные годы живопись, графика, скульптура Габриадзе выставлялись на многих международных выставках. Его работы находятся в частных собраниях российских, американских, японских, израильских, немецких, французских коллекционеров. Ему присвоен титул Кавалера Ордена Литературы и искусств Французской республики.
В 2005 г. вышла книга театроведа М. Дмитревской «Театр Резо Габриадзе».
26 апреля 2018 г. состоялась премьера анимационного фильма «Знаешь, мама, где я был?» в постановке сына режиссера — Лео Габриадзе по сценарию отца. Этот своеобразный «грузинский “Амаркорд”» посвящен послевоенному детству Резо Габриадзе. «Для зрителя это — история взросления. Многие авторы, особенно в пожилом возрасте, обращаются к воспоминаниям детства и юности. То время обретает, когда мы оглядываемся назад, манящие, сказочные черты. Мы можем попытаться увидеть, что же такого произошло с тем маленьким мальчиком, что стало спусковым крючком, импульсом пойти в искусство», — говорит Л. Габриадзе.
Габриадзе — художник, который не просто описывает или преображает мир, но который сам его создает. И зрители не могут не откликнуться на это. «Мир Габриадзе с каждым сценарием все более тяготеет к сказке, к сказке не волшебной, а плутовской, бытовой, народной. Мир, оттачиваясь и уточняясь, приближается к мифу. ‹…› Реакция зрителя на картины по сценариям Габриадзе общая: зритель смеется, он радуется, он согласен. Любой зритель: и крестьянин, и городской сноб. Народность таланта Габриадзе не вызывает ‹…› сомнений»[18].
Анна Смертина
Примечания
- ^ Битов А. Габриадзе Резо. Художник и власть // А. Битов. Книга о друзьях. М.: ArsisBooks, 2012.
- ^ Маматова Л. Грузинское кино: к проблеме традиций // Искусство кино. 1979. № 12.
- ^ Там же.
- ^ Саввина И. Умение радоваться // Искусство кино. 1970. № 2.
- ^ Резо Габриадзе: «В своем "несерьезном" жанре» [Интервью] / Беседу вел А. Трошин // Искусство кино. 1976. № 9.
- ^ Саввина И. «...Дай мне жить» // Искусство кино. 1970. № 10.
- ^ Липков А. Человек рождается для полета // Искусство кино. 1974. № 10.
- ^ Там же.
- ^ Липков А. Человек рождается для полета // Искусство кино. 1974. № 10.
- ^ Трошин А. Между землей и небом // Искусство кино. 1977. № 12.
- ^ Интервью Резо Габриадзе на «Эхе Москвы» / Беседу вели С. Шеварднадзе, В. Дымарский.
- ^ Гуревич Л. Многозначность здравого смысла // Искусство кино. 1987. № 7.
- ^ Дмитревская М., Савельев Д. [Резо Габриадзе] // Новейшая история отечественного кино. 1986—2000. Кино и контекст. Т. I. СПб, «Сеанс», 2001.
- ^ Ратобыльская Т. Володин и володинское // Петербургский театральный журнал. 2005. № 39.
- ^ Горелик М. "На границе тучи ходят хмуро..." // Искусство кино. 1992. № 5.
- ^ Дмитревская М. Песнь песней Резо Габриадзе // Театр, 1990, № 8.
- ^ Горфункель Е. Новейшая история отечественного кино. 1986 – 2000. Кино и контекст.
- ^ Битов А. Габриадзе Резо. Художник и власть // А. Битов. Книга о друзьях. М.: ArsisBooks, 2012.