Приятно было работать с отцом над такой родной темой, обратиться к истории семьи. Мне будет важно показать фильм своим детям. Это поможет им понять свое происхождение.
Для зрителя это — история взросления. Многие авторы, особенно в пожилом возрасте, обращаются к воспоминаниям детства и юности. То время обретает, когда мы оглядываемся назад, манящие, сказочные черты. Мы можем попытаться увидеть, что же такого произошло с тем маленьким мальчиком, что стало спусковым крючком, импульсом пойти в искусство. Резо говорит о любовном письме, которое он, написал за местного «авторитета» для его подруги — отправная точка для будущего писательства. Из таких маленьких случаев вырастает судьба. ‹…›
Фильм этот — смесь жанров. Прежде всего, это устный рассказ — то есть, по существу, литература. Для меня результат больше всего похож на ожившую книгу, где иллюстрации движутся, а автор говорит вслух.
Важен элемент фантазийности, который привносит анимация. Мы имитировали технику перекладки, которую использовали такие мастера, как Норштейн и Хржановский. Для зрителя она выглядит знакомой и естественной, не перегруженной. Эта ее простота обезоруживает и настраивает на нужный лад, как и форма устного рассказа, известная с древних времен.
Разноплановость историй и стиля, как мне кажется, соответствует характеру отца. Драматург, художник, глава кукольного театра, он живет в созданном им самим мире. Мультфильм и демонстрирует его взгляд на мир — где-то почти документальный, а где-то сказочный, магический. ‹…›
Я считаю отца мастером детали. Он не случайно использовал их множество в рассказах, ведь деталь сильно экономит время — через нее зритель или слушатель часто получает больше, чем через объяснения. Деталь обогащает историю ненавязчиво: зритель сам заметил, сам считал смысл. Я глубоко убежден, что, когда начинаются разъяснения, начинается скучное кино.
Габриадзе Л. Разъяснения — это скучно [Записал Андрей Гореликов] // Сеанс. 2018. 19 апреля.