Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
1912–2024
0 материалов
Александр Гринберг — русский пикториалист
Игорь Волков рассказывает о фотографе Александре Гринберге, пикториализме и ню в советской фотографии, а Мультимедиа Арт Музей и Союз фотохудожников России представляют его работы из своей коллекции.
Существует поверье, что профессия фотографа способствует долголетию — фотограф как будто окунается в поток жизни и, выхватывая и присваивая ее мгновения, подпитывается из него. В подтверждение этой теории обычно приводят имена Эдварда Стейхена (1879–1973), Анри Картье-Брессона (1908–2004) или Ирвина Пенна (1917–2009). В этот ряд смело можно добавить и полнокровную, насыщенную событиями, творческими взлетами и трагическими стечениями обстоятельств судьбу Александра Даниловича Гринберга (1885–1979).
Он проходит путь, во многом типичный для мастеров фотографии его поколения: получив отменное образование в сфере точных наук (физико-математический факультет Московского университета), он очень рано обнаруживает склонности к фотографии и стремление постичь не только техническую ее часть, но и художественную (изучает историю искусства и посещает уроки рисования в Строгановском училище). Решающим шагом в формировании Гринберга как фотографа-художника (как тогда сами себя называли многие) было вступление в члены Русского фотографического общества (РФО) в 1907 году. Впоследствии он становится активным участником общества и сближается с его наиболее активной и прогрессивно для того времени настроенной частью — группой, ориентировавшейся на европейский и американский пикториализм (Сергей Лобовиков, Николай Петров, Анатолий Трапани, Сергей Саврасов, Александр Иванов-Терентьев, Николай Мурзин, Борис Пашкевич и другие).
Что такое пикториализм
Пикториализм (от англ. pictorial — «живописный») — первое чисто фотографическое направление, ставшее вехой на пути признания фотографии искусством. Оно зарождается в Англии и в 1890-е годы становится интернациональным течением, широко распространенным в Европе и Северной Америке, а впоследствии и в Латинской Америке, Австралии и Японии
Фотографы-пикториалисты, ориентируясь на современную им живопись и графику, стремились приблизить к ним свои работы (так что иногда непрофессионалу бывает очень трудно отличить фотографический отпечаток от произведения графики), тем самым доказав, что с помощью фотографического медиума можно создавать поистине высокохудожественные произведения. Они выбирали сюжеты и мотивы, созвучные символизму и модерну: переходные состояния природы; мимолетные эмоциональные проявления в портрете; живописные аллегории и этюды обнаженной натуры; натюрморты, отсылающие к голландской живописи Золотого века. Создавали в своих произведениях мистическую, неоднозначную, загадочную, трудно уловимую атмосферу. Предпочитали сложные, нарочито асимметричные, подвижные композиции, доходящие иногда практически до орнаментальности.
Пикториалисты зачастую использовали старую фотографическую технику с мягким, пластичным оптическим рисунком (также использовали монокль или снимали вовсе без объектива), а чтобы убрать излишнюю резкость, могли снимать сквозь матовое стекло или полупрозрачную ткань. И наконец, пожалуй, одним из важнейших слагаемых идеологии пикториализма было отношение к отпечатку (точнее, взаимоотношение между негативом и позитивным отпечатком). Негатив считался лишь основой, базой, начиная с которой фотограф-художник и выстраивал всю последующую драматургию своего произведения. Активно использовались кадрирование и ретушь, но основными способами «преображения» негатива являлись сложные «благородные» способы печати: бромомасляный (бромойль), гумбихроматный (гуммидрук), озобром и другие. Каждый отпечаток, таким образом, становился уникальным драгоценным произведением, которое помещалось в художественный контекст: участвовало в конкурсах, воспроизводилось в технике фотогравюры и обсуждалось на страницах фотографической периодики, выставлялось в галереях, покупалось коллекционерами.
Александр Данилович Гринберг поначалу становится последовательным апологетом европейского пикториализма. Он в совершенстве овладевает техниками позитивной печати и ведет занятия по ним в Русском фотографическом обществе. Так он сам отзывается о достоинствах этих техник, в частности, излюбленного им бромойля: «Способ печати масляными красками (типографскими, литографскими) дает простор художественному вкусу. Он позволяет неограниченно усиливать или ослаблять рисунок, совершенно свободно менять его в зависимости от авторского замысла». Закономерно, что именно его в 1912 году назначают заведующим павильоном для съемок и лабораторией РФО, а также инструктором, в обязанности которого входило, по словам самого Гринберга, «консультировать членов общества при выполнении тех или иных работ, следить за новинками техники, поддерживать сохранность аппаратуры и приборов». Тогда же к нему приходит первое признание — в 1909 году он получает золотую медаль на Международной фотографической выставке в Дрездене, его работы также отмечаются на многочисленных конкурсах и выставках по всей Российской империи.
Гринберг и кино
Роман Александра Гринберга с кино начинается в 1914 году, когда его приглашают организовать отдел фотокинорекламы на кинофабрике Александра Ханжонкова в Москве. Там он, по собственным воспоминаниям, оборудовал лабораторию, оснастил ее специальными печатными аппаратами «Кодак» и наладил массовый выпуск фотографий, делал дубли некоторых фильмов, сам выставляя освещение и выбирая ракурсы. И, по-видимому, там же впервые он пробует себя в операторском деле. Занятия кино и фотографией прерываются Первой мировой войной, основную часть которой Гринберг проводит в немецком плену. Вернувшись, с 1918 года работает в качестве кинооператора на фабриках Харитонова, Ермолаева, «Биофильм»; в 1919 году работает в Одессе в политотделе киносекции 41-й дивизии Красной армии и на других киностудиях, где снимает несколько не сохранившихся до наших дней агитфильмов («Паразит», «Четыре месяца у Деникина» — оба 1919 года) и сотрудничает с режиссером Петром Чардыниным («Красный Касьян», «На заре», «Рассказ о семи повешенных» — все 1920 года).
Именно к этому времени относится целый ряд портретов пока еще неопознанных актрис, в основном известных по негативам из архива Союза фотохудожников России. Эти эфемерные образы актрис немых фильмов принадлежат скорее предшествующей эпохе Серебряного века, чем периоду Гражданской войны. Изнеженные, томные роковые красавицы представлены в изысканных нарядах, с дорогими украшениями и продуманными прическами и напоминают героинь полотен художников объединения «Мир искусства» с их идиллическим настроем и тягучей, застывшей атмосферой ностальгических воспоминаний. Декоративные фоны, роскошные аксессуары, нюансированные композиции, изломанные позы и жесты заставляют вспомнить о стиле модерн, распространенном в начале XX века до Первой мировой войны. А характерные типажи и нарочитый грим не оставляют сомнений, что перед нами образы героинь немого кино.
Главным воплощением образа роковой красавицы в русском кинематографе 1910-х годов, без сомнения, была Вера Холодная. Ее фотографии работы Гринберга нам неизвестны. Можно вспомнить портрет, выполненный в начале 1910-х годов в технике бромойля Николаем Свищовым-Паолой (соратником Александра Даниловича по РФО и увлечению пикториализмом). Тип портрета можно охарактеризовать как «головка»: точеный профиль, подведенные темным глаза, минимум деталей — лишь нитки жемчуга украшают волосы и тонкую шею.
Однако, по воспоминаниям Гринберга, пересказанным режиссером Вячеславом Степановичем Ребровым в своих мемуарах, мы знаем, что Александр Данилович был все же знаком с «первой русской кинозвездой», но, к сожалению, в трагическом контексте: «Я снимал ее похороны. А дело было так. Я состоял, как оператор, в товариществе кинодеятелей, это было в Одессе. Там организовывался бал в честь Добровольческой армии в каком-то, я уже забыл, шикарном зале на Дерибасовской, кажется. И меня пригласили на этот бал и Верочку туда пригласили тоже. Чтобы она продавала в украшенном цветами киоске шампанское. Бокал за червонец, но золотой, между прочим. Таким вот образом собирались средства на какие-то дела, не знаю, какие уж там дела. С ней был и ее муж — Рунич, актер… После бала, продолжал тихо повествовать старичок, Рунич повез жену домой, а по дороге, как водится, лошадь вдруг упала, и извозчик отказался везти их дальше. Было очень поздно, темно, Рунич понес Верочку на руках до самого дома. Одета она была не очень тепло, а было сыро и холодно, зима в Одессе — противное время. Вот Верочка и застыла… А тут еще эта напасть… Накануне у бедняжки был выкидыш, ну и все эти неприятности, связанные с таким конфузом. Если бы не этот бал Добровольческой армии, лежала бы она в постели, как полагается в таких случаях. Убралась Верочка за три дня. Вот и снимал я ее похороны… Какая красивая была женщина…».
Расцвет творчества Александра Гринберга приходится на вторую половину 1920-х.
Красавец, эстет, любимец богемы и женщин, он проявляет себя и как оператор, и в области художественной фотографии. Переехав в Москву, в 1922–1930 годы занимает пост заведующего кафедрой кинотехники и киносъемки в Государственном техникуме кинофикации (ГТК, будущий ВГИК). Ведет ряд предметов по технике кино («Киноаппаратура» и «Киносъемка»), составляет программы курсов и занимается организацией практических занятий. Одновременно с этим, в 1925–1928 годы, в свободное от преподавания летнее время работал кинооператором Первой фабрики Госкино (Совкино), где снял ряд кинокартин, последняя из которых — комедия Алексея Попова «Два друга, модель и подруга» (также известная как «Канитель с машинкой» или «Необычайные приключения Ахова и Махова», 1927). Вдохновленная фильмом «Наше гостеприимство» с Бастером Китоном в главной роли, картина весело и остроумно обыгрывает атмосферу 1920-х: сосуществование и противостояние старого и нового, а также особое состояние радости и относительной свободы. Это одна из немногих сохранившихся работ Гринберга в кино. Помимо самого фильма, рекламных плакатов к нему, сохранилось и несколько фотокадров, сделанных на съемочной площадке — на них запечатлена сцена на пароходе. В интересе к движению, рисунку толпы людей и передаче световоздушной среды можно усмотреть сходство со знаменитой работой ключевого американского пикториалиста Альфреда Стиглица «Третий класс» (1907), а сам сюжет и его жизнерадостная трактовка вызывают ассоциации с комедией Григория Александрова«Волга-Волга».
Александр Гринберг органично вписывается в среду художественной и научной интеллигенции, дружит со многими фотографами, художниками, операторами, режиссерами и актерами. На пересечении его деятельности в кино и фотографии стоит целая галерея сделанных им во второй половине 1920-х годов портретов артистической богемы — в частности, деятелей кино. Это и портреты актера Андрея Файта, оператора Эдуарда Тиссэ, фотографа и кинооператора Даниила Демуцкого, режиссера Григория Александрова. В целые серии можно объединить многочисленные портреты актрисы Ольги Третьяковой (снимавшейся в фильме «Два друга, модель и подруга», где Гринберг был оператором), режиссера Сергея Эйзенштейна. Но в этих работах Гринберг отходит от того европейского понимания пикториализма, которым руководствовался раньше: здесь нет усложненных композиций, изломанных линий, манерных поз и жестов, декоративных фонов и аксессуаров.
Сохраняется мягкий рисунок оптики и тональное богатство изображения, но акцент переносится на лицо — на саму личность модели, ее характер, душевное и эмоциональное состояние. Поразительным образом модели раскрываются перед объективом Гринберга: то веселый и шебутной, то серьезный и немного грозный Сергей Эйзенштейн; задумчивая и загадочная Ольга Третьякова; роковыми красавцами предстают Эдуард Тиссэ и Григорий Александров. Это можно объяснить не только мастерством и опытом Гринберга как фотографа, но и неординарностью его обаятельной личности, умением расположить модель и завоевать доверие, благодаря чему некоторые из портретируемых соглашались участвовать и в его этюдах обнаженной натуры.
Стоит отдельно отметить фотографии актрисы, сценариста и режиссера Маргариты Барской. По-видимому, Барская и Гринберг познакомились в Одессе в кругу режиссера Петра Чардынина, с которым Гринберг сотрудничал в начале 1920-х и за которым в середине 1920-х годов Барская была замужем. В негативах в коллекции Союза фотохудожников России сохранилось несколько ее портретов — проникновенных этюдов. Она предстает на них открытой и жизнерадостной, томной и задумчивой. В виде отпечатков в собрании Мультимедиа Арт Музея сохранился целый ряд обнаженных этюдов Барской, изысканных и нежных, но при этом сохраняющих конкретность и реализм. Эти этюды тесно связаны с двумя большими «проектами» Александра Гринберга, которым он посвящает всего себя в 1920-е — первую половину 1930-х годов, — это этюды, изучающие форму обнаженного тела и пластику движения.
Ню в советской фотографии
В середине 1920-х годов в Государственной академии художественных наук (ГАХН) под руководством Бориса Подлузского был создан Фотокабинет, вокруг которого объединились фотохудожники «старой школы», и среди них Гринберг. Это был как бы второй расцвет пикториализма в России, но уже в более сдержанном виде, где сохраняется «импрессионисточность» оптического рисунка, но изображение создается чисто фотографическими способами съемки и печати, без видимого рукотворного вмешательства. К этому второму витку пикториализма относятся, помимо Гринберга: Юрий Еремин, Николай Свищов-Паола, Николай Андреев, Леонид Шокин, Сергей Иванов-Аллилуев, Петр Клепиков, Василий Улитин и другие. Пристальный интерес ГАХН был направлен на изучение движения, способов его восприятия и отображения в пластических искусствах. Он проявился в создании «Хореологической лаборатории» и организации четырех выставок «Искусство движения» (1925–1928), в которых принимал участие и Александр Гринберг.
В 1920-е годы повсеместно в Америке, Европе, Советском Cоюзе начинает оформляться и крепнуть интерес к античной классике. В 1921 году в Советскую Россию приехала Айседора Дункан и покорила русскую публику свободной манерой танца. В художественных и научных кругах вновь пробудился интерес к пластическим искусствам античности. На фундаменте модерна (и неоклассицизма в рамках модерна), используя наработки авангарда, формируется стиль ар-деко, где классическое стало объединяющим, синтетическим началом, под эгидой которого многие мастера (в том числе и в фотографии: Герберт Лист, Лор Альбен-Гийо, Гарольд Келлс) создают полные классических реминисценций образы. В своих этюдах движения и обнаженной натуры Гринберг достигает поистине живописной виртуозности исполнения. Сделанные в студии или на открытом воздухе (зачастую фоном служат уголки подмосковных усадеб и парков в Царицыно, Марфино, Архангельском, Никольском-Урюпино, Кузьминках и так далее), его работы по композиции напоминают штудии художников-академистов с их почти скульптурной пластикой. Тем не менее, при всей благородной идеализации женских образов, они не кажутся искусственными или механистическими, но остаются естественными. Главной целью фотографа была эстетизация реального тела и изображение гармонии духовного и телесного начал. В его работах нет чрезмерной динамики и страстности, но вместе с тем они не кажутся и бесчувственно-холодными.
1920-е — это сложное и интереснейшее время, когда еще не были определены рамки, шли активные поиски и были открыты различные пути и направления дальнейшего развития советской культуры. Одновременно сосуществовали разнообразные группировки, течения, идеологии (в фотографии это были пикториализм, конструктивизм и новый советский репортаж). Примечательно, что Александр Родченко — представитель конструктивизма в фотографии — и пикториалист Александр Гринберг были соседями: жили в одном доме на Мясницкой улице. Это время было поразительно богато на неординарных артистических личностей, чей творческий вклад до сих пор будоражит умы специалистов и широкой публики, но чей жизненный и творческий путь зачастую имел трагическое завершение. Примерами могут послужить и модели Гринберга — Ольга Третьякова (в сталинские годы муж Ольги Александр Постников, один из заместителей Кагановича по Наркомату путей сообщения, был убит, а Ольга сослана в лагерь и там погибла) и Маргарита Барская (не имевшая возможности больше заниматься кинематографом, покончила жизнь самоубийством в 1939 году) и, конечно, сам Александр Данилович.
Итоги многолетней работы мастера были представлены на знаменитой выставке «Советская фотография за десять лет» (1928) — там было выставлено более пятидесяти работ Гринберга. За выставкой последует дискуссия «О формализме и натурализме в фотоискусстве», в рамках которой ангажированный официальной идеологией критик Леонид Межеричер пишет статью «О правых влияниях в фотографии»: «Снимки nu („ню“ — нагой) я бы решительно причислил к наследиям буржуазного живописного искусства. Не думаю, что это необходимо подробно доказывать. Хотелось бы только подчеркнуть, что этот мотив оказывается весьма излюбленным как раз у тех фотографов, которые дальше всего отодвигаются от изображения современной действительности: Н. Свищов-Паола, М. Миловидов, Ида Напельбаум, Ю. Еремин, А. Гринберг, Д. Демуцкий, Н. Власьевский, Э. Бендель и другие. Причем ни в одном снимке мы не можем отметить реалистическую трактовку обнаженного тела как крепкого, пышущего здоровьем, напряженным естественным трудом или спортивным движением, примитивно-радостного, заражающего бодрым чувством. Наоборот, ему стремятся придать изнеженно-уточенные очертания, сделать его дразнящим, полуприкрытым, мерцающим, застывшим в истоме или натянуто-недвижной „выигрышной“ позе. Перед нами встают красивые бесполезные самки с зализанных полотен европейских салонов и зецессионистов, раскинувшиеся среди безделушек и тканей, предназначенные для похотливого созерцания, для обмена на деньги как в виде картины, так и в „живом“ виде»». Так начинается разгром «старой» фотографической школы. До этого любимец богемы, признанный мастер, представляющий Россию на фотографических салонах по всему миру, оказывается теперь в творческой изоляции.
Гринберг рискнул еще раз выставить этюды обнаженного тела на выставке «Мастера советского фотоискусства» (1935), в жюри которой он также состоял. Награждение Александра Гринберга по результатам выставки бесплатной творческой командировкой обернулось для него в начале 1936 года осуждением Особым совещанием НКВД СССР на пять лет исправительно-трудовых лагерей по обвинению в «распространении порнографии».
Немалую роль в этом сыграл критик Леонид Межеричер, написавший в журнале «Советское фото»: «Тов. А. Гринберг ‹…› выставил несколько некрасивых голых женщин, явно не умеющих не только работать, но даже развести примус. ‹…› Появление на нашей выставке голых этюдов А. Гринберга — яркий показатель того, что в советском фотоискусстве есть тенденции к некритическому освоению буржуазного наследства, к впитыванию его болезненных соков». По иронии судьбы в 1937 сам Межеричер будет арестован и расстрелян как «троцкист» и «враг народа».
За ударную работу на строительстве Гринберга выпустят в 1939 году. Но ему так и не удастся полностью оправиться от такого потрясения — он будет вести тихую жизнь сначала в Загорске, затем в Москве: преподавать на курсах фотографии, заниматься прикладной съемкой для Дома моделей на Пятницкой и кондитерских фабрик. Многие представители «старой школы», носители традиций пикториализма и авангарда, нашли свое призвание в преподавании и общении с молодыми фотографами. Такой площадкой обмена опытом, мостом, связывающим довоенную и послевоенную советскую фотографию, стал фотоклуб «Новатор». Неслучайно, что именно в этой среде появились первые коллекционеры (например, Михаил Голосовский), благодаря которым русская пикториальная фотография стала вновь известна широкой публике — уже в постсоветский период.
К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например: