Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Поделиться
«Слуга» как часть трилогии о распаде империи
О награждении фильма на Берлинале

То, что единственному советскому конкурсному фильму — «Слуге» Вадима Абдрашитова — главные конкурсные призы не достанутся, становится понятно довольно быстро. За последние два года Берлинский фестиваль явно пресытился советским кино; на пресс-конференции у Абдрашитова больше спрашивают про Михаила Горбачева и Бориса Ельцина, чем про фильм, а председатель жюри Рольф Либерман, продюсер фильмов-опер, говорит, что фильм плохой, потому что герой Юрия Беляева неправильно дирижирует оркестром. Другие советские фильмы, показанные вне конкурса («Дни затмения» Александра Сокурова и «Куколка» Исаака Фридберга), также не вызывают большого ажиотажа и довольствуются почетными упоминаниями различных ассоциаций и союзов: первый — OCIC (Международная Католическая организация), второй — UNICEF (Детский фонд при ООН) и CIFEJ (Международный детский и юношеский киноцентр). «Слуге» же (помимо почетного упоминания организации «Interfilm») достается приз Альфреда Бауэра.

Этот приз был учрежден в позапрошлом году, через четыре месяца после смерти Альфреда Бауэра — основателя Берлинского фестиваля и его бессменного директора на протяжении четверти века (1950–1976). Сопровожденный формулировкой «за открытие новых путей в киноискусстве», приз Бауэра тем самым, естественно, был задуман как нерегулярный; иначе говоря, его вручают лишь при наличии достойного претендента. В 1987 г. его получила «Дурная кровь» Леоса Каракса; в прошлом году приз Бауэра вручен не был. Нынешний выбор кажется немного странным: жанр социально-политического гротеска, на первый взгляд, плохо вяжется с эстетской ориентацией приза. Да и вообще кинематограф времен глобальных социальных катаклизмов (причем, что существенно, катаклизмов столь деструктивных, как в Советском Союзе конца 1980-х гг.), как правило, слишком озабочен злободневностью тематики и функцией всенародной трибуны, чтобы «открывать новые пути» в искусстве. Однако на деле произойдет совершенно обратное: на следующий год приз Бауэра получит «Караул» Александра Рогожкина, а еще через два года — «Бесконечность» Марлена Хуциева. Таким образом, советский кинематограф как бы оказывается в авангарде формальных поисков мирового киноискусства.

Можно усмотреть здесь лишь совпадение — очень уж непохожи три лауреата. Все трое относятся к разным поколениям: лишь один из них, Рогожкин, «порожден» новейшей эпохой («Караул» — его третий фильм); Абдрашитов и (тем паче) Хуциев сформировали свою стилистику задолго до Великого перелома и теперь сохраняют ее, применяя к стремительно меняющейся действительности. То, что для Абдрашитова театр жизни, для Рогожкина — прямой репортаж о смерти, а для Хуциева — река времени, то есть и жизни, и смерти в их единстве. Может, и впрямь совпадение? Но ведь на любом престижном фестивале (а тем более на фестивале класса Берлинале) жюри, напротив, старается избегать ситуаций, когда несколько призов подряд — каких бы то ни было — достаются одной и той же национальной кинематографии; и для того, чтобы это неписаное правило преступить, требуются весьма и весьма веские мотивы.
Но каковы бы ни были мотивы жюри (скорее всего, в них присутствуют и элементы политики, и, возможно, частные пристрастия), здесь видится выверенность и продуманность каждого из этих выборов. Своеобразную «бауэровскую трилогию», образуемую «Слугой», «Караулом» и «Бесконечностью», можно рассматривать как летопись распада Советской Империи — распада, близость которого в 1989 г. уже вполне очевидна. Разница поколений и стилей срабатывает здесь как многоуровневый анализ; и чем она разительнее, тем больше диапазон этого анализа, тем адекватнее он гигантскому масштабу события. Уникальность этой «трилогии» в том, что впервые за всю историю кино событие подобного масштаба описывается одновременно 1) изнутри (т. е. «гражданами» империи), 2) во время (а не после) и 3) не документально, а с помощью приемов кинопоэтики. Последние же, органично применяясь для описания и анализа глобальных тектонических сдвигов в историческом процессе, тем самым наполняются новой «энергией смысла» — таким образом, они обретают «второе дыхание» и потому действительно торят «новые пути в киноискусстве».

Гусев А. Новейшая история отечественного кино. 1986-2000. Кино и контекст. Т. V. СПб, Сеанс, 2004

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera