Для меня один из художников, остро чувствующих нерв и импульсы времени, — Марлен Хуциев.
Мне посчастливилось работать с ним в фильме «Мне двадцать лет», а началось все так.
У меня был срочный ввод, в спектакль «Продолжение легенды» — маленькая роль, всего несколько реплик. Хуциев видел спектакль в то время, когда работал над сценарием. Потом, спустя год, вызвал меня на студию и сказал, что я буду играть в его фильме. Без всяких проб. Хуциев — первый режиссер, который так смело и всерьез поверил в меня. Нам было легко найти общий язык, нас многое объединяло.
Работа с Хуциевым — огромная радость для актера. Потому что велико доверие этого режиссера к актеру. Он создает атмосферу удивительно теплую, свободную, умеет раскрепостить актера, ведет с ним разговор на равных — не я делаю фильм, а мы делаем. Чувствуешь себя не исполнителем, а создателем. Все время ощущаешь желание режиссера помочь актеру — не навязать свою точку зрения, но помочь самому найти единственно точное и единственно верное решение. Так рождается обстановка необычайно творческая.
Для меня эта картина была открытием. Во-первых, потому, что я встретился с ярким, бесконечно талантливым художником — произошло открытие человека, что всегда прекрасно. Во-вторых, произошло более глубокое осознание некоторых творческих принципов, поскольку оказалось, что мы с Хуциевым во многом единомышленники.
В искусстве я люблю правду, ненавижу ложь. Ценю мужество — не уходить от сложных проблем времени, а пытаться анализировать их. Искусство должно помогать людям думать, разбираться в жизни. Художник как разведчик. Он открывает, распознает определенные явления действительности. Мне бы хотелось играть людей думающих, ищущих, сложных. Таких, например, как Печорин...
Мне неинтересны встречи с людьми самодовольными, самоуспокоившимися, благополучными. Мне неинтересно было бы играть в фильме «Я шагаю по Москве» — я не увидел там думающих людей. Кроме того, я хочу не шагать по Москве, а жить в ней.
Ведь когда живешь, а не «шагаешь», неизбежно сталкиваешься с проблемами, в которых надо разобраться, которые требуют разрешения.
Если же мы уходим от сложных вопросов — это, по-моему, нечестно по отношению к нашим современникам, соотечественникам, которые живут в жизни реальной, неотредактированной...
С этой точки зрения, мне особенно дороги фильмы «Весна на Заречной улице», «Дом, в котором я живу», «Чужая родня», «Девять дней одного года». <...>
Любшин С. Единомышленники. Беседа с актером о творческом содружестве режиссера и актера. Записала Н. Зеленко // Искусство кино. 1965. № 11.