Трудное было время.
Приходилось дергать, перегружать работой и нервировать ближайших сотрудников, но отказаться от взятого темпа я не мог, а людей вокруг меня было мало.
Именно в эти дни появился передо мной Лев Кулешов. Правда, первый раз я встретил его еще в 1918 году на Тверской в Москве.
Тогда за десять минут он успел раз двадцать сказать слово «монтаж», и мы расстались на год. Сейчас, через год, мне позвонил доктор С. И. Преображенский и изложил просьбу матери Л. Кулешова привлечь ее сына на работу, которая избавила бы его от угнетенного душевного состояния.
— Давайте его ко мне, — ответил я.
Так Лев Кулешов получил в управление перемонтажную секцию, пятнадцать киноков и энное количество картин для перемонтажа.
Кулешов не любил и не умел говорить.
Он был художником и будущим кинематографистом.
Как вскоре оказалось, невзирая на множество ошибок и заблуждений, он может не только научиться, но и сам научить. Все это подтвердилось через несколько лет.
Эта встреча была недолгой. Одетый в военное обмундирование, производством и школой он интересовался только теоретически. Душа его была на фронте.
Гардин В. Воспоминания. Т. 1. 1912–1921. М.: Госкиноиздат, 1949.