Любовь Аркус
«Чапаев» родился из любви к отечественному кино. Другого в моем детстве, строго говоря, не было. Были, конечно, французские комедии, итальянские мелодрамы и американские фильмы про ужасы капиталистического мира. Редкие шедевры не могли утолить жгучий голод по прекрасному. Феллини, Висконти и Бергмана мы изучали по статьям великих советских киноведов.
Зато Марк Бернес, Михаил Жаров, Алексей Баталов и Татьяна Самойлова были всегда рядом — в телевизоре, после программы «Время». Фильмы Василия Шукшина, Ильи Авербаха и Глеба Панфилова шли в кинотеатрах, а «Зеркало» или «20 дней без войны» можно было поймать в окраинном Доме культуры, один сеанс в неделю.
Если отставить лирику, «Чапаев» вырос из семитомной энциклопедии «Новейшая история отечественного кино», созданной журналом «Сеанс» на рубеже девяностых и нулевых. В основу этого издания был положен структурный принцип «кино и контекст». Он же сохранен и в новой инкарнации — проекте «Чапаев». 20 лет назад такая структура казалась новаторством, сегодня — это насущная необходимость, так как культурные и исторические контексты ушедшей эпохи сегодня с трудом считываются зрителем.
«Чапаев» — не только о кино, но о Советском Союзе, дореволюционной и современной России. Это образовательный, энциклопедический, научно-исследовательский проект. До сих пор в истории нашего кино огромное количество белых пятен и неизученных тем. Эйзенштейн, Вертов, Довженко, Ромм, Барнет и Тарковский исследованы и описаны в многочисленных статьях и монографиях, киноавангард 1920-х и «оттепель» изучены со всех сторон, но огромная часть материка под названием Отечественное кино пока terra incognita. Поэтому для нас так важен спецпроект «Свидетели, участники и потомки», для которого мы записываем живых участников кинопроцесса, а также детей и внуков советских кинематографистов. По той же причине для нас так важна помощь главных партнеров: Госфильмофонда России, РГАКФД (Красногорский архив), РГАЛИ, ВГИК (Кабинет отечественного кино), Музея кино, музея «Мосфильма» и музея «Ленфильма».
Охватить весь этот материк сложно даже специалистам. Мы пытаемся идти разными тропами, привлекать к процессу людей из разных областей, найти баланс между доступностью и основательностью. Среди авторов «Чапаева» не только опытные и профессиональные киноведы, но и молодые люди, со своей оптикой и со своим восприятием. Но все новое покоится на достижениях прошлого. Поэтому так важно для нас было собрать в энциклопедической части проекта статьи и материалы, написанные лучшими авторами прошлых поколений: Майи Туровской, Инны Соловьевой, Веры Шитовой, Неи Зоркой, Юрия Ханютина, Наума Клеймана и многих других. Познакомить читателя с уникальными документами и материалами из личных архивов.
Искренняя признательность Министерству культуры и Фонду кино за возможность запустить проект. Особая благодарность друзьям, поддержавшим «Чапаева»: Константину Эрнсту, Сергею Сельянову, Александру Голутве, Сергею Серезлееву, Виктории Шамликашвили, Федору Бондарчуку, Николаю Бородачеву, Татьяне Горяевой, Наталье Калантаровой, Ларисе Солоницыной, Владимиру Малышеву, Карену Шахназарову, Эдуарду Пичугину, Алевтине Чинаровой, Елене Лапиной, Ольге Любимовой, Анне Михалковой, Ольге Поликарповой и фонду «Ступени».
Спасибо Игорю Гуровичу за идею логотипа, Артему Васильеву и Мите Борисову за дружескую поддержку, Евгению Марголиту, Олегу Ковалову, Анатолию Загулину, Наталье Чертовой, Петру Багрову, Георгию Бородину за неоценимые консультации и экспертизу.
Письмо Л. В. Кулешова С. М. Эйзенштейну
[31 мая 1923][1]
Дорогой Сергей Михайлович!
К сожалению, не смог достать Вам первой части «Машины смерти»[2], т. к. то лицо, у которого она находится, на несколько дней уехало из Москвы. Через два-три дня будет. Если разрешите, то я пошлю по почте — только сообщите адрес, который можно поставить, в письме на мое имя или Людмилы Ивановны в Пролеткульте, у меня дома, в Гитисе — где Вам будет удобнее. Да пошлет Вам и т. Александрову судьба сладчайший отдых и хорошие монтажные упражнения. Пишите, присылайте работу.
Ваша мать*
— ЛеВКулешов 31.V.23 г.
* кинематографическая[3]
ф. 1923, оп. 1, ед. хр. 1888, л. 1 — 1 об.
Письмо С. М. Эйзенштейна Л. В. Кулешову
[начало июня 1923]
Ст. Сходня Николаевск. ж. д.
Дом Отдыха
Дорогая Кино-Маменька
— она же глубокоуважаемый
Лев Владимирович!
Наконец представилась оказия переслать Вам ответную записку. Здесь — очаровательно: кругом болота, туман, идут дожди, но главное — полный отдых моей истерзанной душе[4], а иногда светит по ошибке и солнце, и тогда все преображается — все за исключением животного антуража — чистый Гойя[5] — ведь представьте себе монтаж из 60-ти голов. Кого?! — педагогов pur sung! [здесь: чистокровных — фр.] — такие головки поискать нужно, а фигурки, на кои они насажены! Первые дни было забавно глядеть на этот набор престарелых, полупрестарелых и юных фантошей [марионеток — от фр. fantoche], но боюсь, что к концу пребывания здесь их облики сольются в гофмановский кошмар, а это так несовременно! Подумайте — век трубок, остроносых ботинок, круглых очков и кэпстена[6]! А тут вдруг — эдакое каприччио!
Но к делу! Не откажите переправить Вашу Машину (смерти) на Воздвиженку 16 (Пролет) — не позднее воскресенья — передать Плетневу[7] — в понедельник утром он высылает ко мне сюда курьера с бумагами, который заодно захватит и ее.
С будущей недели пускаю в ход свою машинку — начну работать — пока объедаюсь яйцами и прочими молочными продуктами.
Примите etc., etc. (как пишут в романах) «ta pour tout vie» [твоя навсегда — фр.]
Сер[гей] Эйзен[штейн]
Сердечный привет Людмиле Ивановне, на днях напишу ей.
Гр. Александров шлет Вам привет.
NB. Не успеете к этому понедельнику — не отчаивайтесь — в будущий опять едет курьер.
РГАЛИ, ф. 2679, оп. 1, ед. хр. 797, л. 1 — 1 об.
Письмо Л. В. Кулешова С. М. Эйзенштейну
1923 г.
VI Числа не помню[8]
«Не успеете к этому понедельнику — не отчаивайтесь — в будущий опять едет курьер».
С. Эйзенштейн
(письмо Кулешову из Сходни,
не помеченное числом)
Я в очень большом отчаянии, дорогие сынки — глубокоуважаемые Сергей Михайлович и т. Александров. В отчаянии потому, что и к «будущему» понедельнику не смог Вам послать обещанной машины. А каково без машины жить современному человеку! Людмила Ивановна, очаровательная Людмила Ивановна меня утешила, во всяком случае, пыталась утешить. Так как она находит, что Вам отдых полезнее всего.
Причина у меня быть мерзавцем довольно уважительная — я болел. Теперь я здоров (чего и Вам с т. Александровым желаю от чистой души и не менее чистого сердца).
Напишите, как ваши дела и сколь разнообразно Вы живете, окруженные педагогами. А главное — отдохнули или нет!
Я очень устал и совсем паршиво себя чувствую. С 1-го июля и по 1-го августа прекращу работы в мастерской и думаю уехать (недели на 3) к себе на родину — в Тамбов[9]. Больше деваться некуда — все возможности отдыха слишком дороги. Да и отдыхать-то я не умею, а в Тамбове будут трогательные воспоминания, а это, вероятно, отдохновительно[10]. Я там не был лет 10 — для моего возраста срок порядочный[11].
Людмила Ивановна, кажется, на Вас сердита, потому что Вы ничего ей не пишите. Ей грустно ничего не получать от Вас, ибо она Вас любит. Я Вас тоже люблю, как и подобает хорошей матери.
Отдыхайте лучше.
Ваш ЛеВКулешов
РГАЛИ, ф. 1923, оп. 1, ед. хр. 1888, л. 3 — 4.
Цит. по: Забродин В. Эйзенштейн: попытка театра. М.: Эйзенштейн-центр, 2005.
Примечания
- ^ Письмо послано с оказией. На конверте (там же, л. 2) написано: «т. т. Эзенштейну или Александрову от Л. Кулешова».
- ^ Надо полагать, речь идет о приключенческом или детективном произведении, печатавшемся с продолжением.
- ^ Эта шутка подчеркивает, что место «отца» уже было занято: можно смело утверждать, что «отец» был «театральным» и им был В. Э. Мейерхольд. Эти шутливые амплуа, назначенные кинематографическому и театральному учителям, заставляют по-новому прочесть пассаж об отцах «биологическом» и «духовном» в «Мемуарах» Эйзенштейна.
- ^ Не исключено, что это парафраз начала арии князя Игоря (из оперы Бородина «Князь Игорь»): «Ни сна, ни отдыха измученной душе...»
- ^ Имеется в виду серия гравюр испанского художника Франсиско Гойи «Капричос», состоящая из 80 листов и посвященная абсурдным сторонам человеческого существования.
- ^ Кэпстен — сорт голландского табака.
- ^ Плетнев Валериан Федорович (1886 — 1941) — драматург, один из руководителей Пролеткульта. К 7 ноября 1923 года Первый рабочий театр Пролеткульта предполагал выпустить спектакль «Наследство Гарланда» по пьесе, над которой работали В. Плетнев, С. Эйзенштейн и Г. Александров.
- ^ Воспользовавшись тем, что Эйзенштейн не поставил на своем письме дату, Кулешов вспоминает «Записки сумасшедшего» Гоголя: там в начале одного из писем стоит — «Числа не помню. Месяца тоже не было».
- ^ Кулешов, как и предполагал, пробыл три недели в Тамбове, 22 июля вернулся в Москву и вскоре выехал на Кавказ снимать для «Межрабпомфильма» заказную картину «Кавказские минеральные воды» (см. свидетельство А. С. Хохловой: Кулешов Л. В. Статьи. Материалы. М., 1979, с. 151 — 152).
- ^ В июле 1923 года в Тамбове Кулешовым были написаны «Отчет за первую половину 1923 года и прейскурант работы и живого материала экспериментальной кинематографической лаборатории Л. В. Кулешова» (там же, с. 170 — 189), а также «План работ экспериментальной кинолаборатории на 1923/34 г.» (там же, с. 189 — 200), где говорилось: «Александров, Эйзенштейн, Гетье могут посещать все занятия и будут заниматься отдельно с Кулешовым 1 раз в неделю. Кроме того, должны будут посещать некоторые из репетиций по показательному вечеру» (с. 197 — 198).
- ^ Кулешов уехал из Тамбова в 1914 году.