Режиссер Илья Авербах снимает на «Ленфильме» картину «Объяснение в любви» ‹…›.
...Волны бежали к берегу и лизали большие серые камни. Потом откатывались назад и снова бежали к берегу, как будто море, однажды подписав бессрочный контракт с кино, делало теперь дубль за дублем.
Недалеко от берега из воды выглядывал огромный камень, и на теплой его поверхности сидели люди — мужчины, стриженные под полубокс, в черных, по колено, трусах, и какая-то женщина в шляпке, с зонтиком, в белом длинном платье из крепдешина, какие носили перед войной. Здесь же, на камне, стоял патефон и сладким тенором пел: «Вчера я встретил вас случайно...». Крутилась пластинка, плескалось море, и день был пронизан светом крымского солнца и патефонного счастья. В этот день герой картины Филиппок приехал к морю и явился на пляж, где с сыном Васькой отдыхала его жена Зиночка.
Филиппок любил Зиночку робко и трепетно. А Васька был ему приемный сын. Но Филиппок любил Зиночку и потому Ваську тоже любил, как родного.
Патефон замолчал. Пока Авербах и главный оператор Дмитрий Долинин искали точку съемки, Юрий Богатырев (Филиппок), репетируя, искал глазами Зиночку. Но не нашел. И, разумеется, не мог найти, потому что польская актриса Эва Шикульска, которая снимается в этой роли, накануне улетела с театром на гастроли в Париж. Встречу Филиппка с Зиночкой сняли несколько дней назад. Осталось снять проход героя по берегу и его встречу с Васькой.
— Юрий Георгиевич, вам завести патефон? — спросил Авербах Богатырева.
— Заведите.
— Желание актера — закон, — сказал Авербах.
И снова завели патефон. И тот же тенор снова запел: «Вчера я встретил вac...» — и режиссер скомандовал: «Начали!» Филиппок вышел из-за скалы. В сером москвошвеевском костюме с галстуком, в черной кепке и круглых очках, с чемоданом в руке, он выглядел смешным и нелепым на праздном берегу посреди жары и ленивого курортного благополучия. Богатырев входил в кадр органично и просто, как в атмосферу тех предвоенных лет, и ему помогали режиссер, оператор, мужчины, стриженные под полубокс, женщина в белом и старый патефон на теплом камне. И так же входила, вкрапливалась в грандиозную эпоху, в период, охвативший несколько бурных и важных для страны десятилетий, судьба человека, которого Богатырев играет.
Филиппок прошел несколько метров, остановился, близоруко прищурился, посмотрел по сторонам. Зиночки не было. Тогда он пошел вдоль моря, спотыкаясь, беспомощно ступая по камням и вглядываясь в жизнь на этом берегу.
— Филиппок приехал!
Это крикнул Васька (ленинградский школьник Денис Кучер). Он появился невесть откуда — в сатиновых трусиках и сандалиях на босу ногу, с капельками воды на загорелых плечах. Появился и с разбегу повис на шее Филиппка. Филиппок прижал Ваську к груди неумело и трогательно, и вдруг стало ясно, что Филиппок, в сущности, тоже ребенок, только большой. Нескладный, привязчивый, чуткий к любым переменам и очень легкоранимый.
— Юра, — сказал Авербах, — держите Ваську, но продолжайте искать глазами ее: где? С кем? В каком настроении? Не изменилось ли
Сделали дубль, затем еще один и еще... Потом был объявлен перерыв. Юрий Богатырев сидел у самого берега моря и говорил:
— Я сначала сомневался: играть ли эту роль. Думал, не мое это дело. Не то чтобы не люблю таких людей, просто больше симпатизирую личностям сильным, уверенным, целенаправленным. А Филиппок показался человеком инертным, бездеятельным, слабовольным. Он ведь вроде бы почти не совершает самостоятельных поступков. Его ведет по жизни Зиночка, он за ней как за каменной стеной, он всецело в ее власти. Такое вот добровольное рабство. Филиппок — фигура трогательная, возможно, трагикомическая. Я только сейчас, на съемках, начинаю понимать его...
Выжутович В. «Объяснение в любви» // Советский экран. 1977. № 23.