Старшекурсник МАИ, артистичный, остроумный, стильно одетый, автор и участник студенческих капустников — это Элем Климов конца 1950-х. А еще он подрабатывает на радио и на телевидении: и там, и там в связи со Всемирным фестивалем молодежи и студентов появились молодежные редакции, появилась потребность в новых передачах — более раскованных и живых. Немного позже, подбирая ведущего для легендарной передачи КВН, отцы-основатели рассматривали и кандидатуру Климова. Но он уже погрузился в стихию ВГИКа.
Спустя десятилетия Климов рассказывал в интервью: «...ко мне как-то подходит Роман Кармен-младший, студент операторского факультета, и говорит: “Слушай, у нас Анатолий Головня дал нам задание снять цветной этюд. Документальный. Давай ты будешь режиссером?” Я говорю: “У меня первый семестр, я еще себя режиссером как-то не ощущаю... Ведь немой этюд — это конец второго курса”. “Да ладно, — говорит, — ощутишь...” И я придумал этюд про различные рыночные поделки — коврики раскрашенные, слоники и прочее... И этот фильм вдруг такую славу получил!
Его показали по Центральному телевидению, он вышел в прокат. Его Польша купила! Потом — премьера в Доме кино. Там были такие субботние... устные журналы, что ли? Это когда всего понемногу... и поют там, и читают, и фильмы показывают. В общем, показали этот фильм. Весь зал в восторге...»
А потом объявили никому не известного поэта — Окуджаву: «Выходит какой-то хлюпик, немножко лысоватый уже... потом начинает петь. И вдруг в зале начинают шуметь — мол, пошел бы ты куда подальше. Потом посреди зала встает Леонид Кмит и кричит: “Осторожно! пошлость!” — название нашего фильма. Затем — свист, и певца сгоняют со сцены... После выхожу я в вестибюль, ко мне бросаются люди, поздравляют с успехом фильма. Кругом корреспонденты. А я вижу — лестница, и стоит там какая-то компания породистых господ и дам. Вдруг кто-то из них просит меня подойти к ним. Я говорю: “Сейчас. Вот только с журналисткой договорю”. Потом направляюсь туда, весь сияющий от успеха... А самый главный в этой компании... говорит своим друзьям: “Позвольте вам представить героя нынешнего вечера... теперь есть на кого Россию оставить!” Я, конечно, чуть не взлетел от этих слов. Потом он наклоняется ко мне — а весь вестибюль молчит, прислушивается — и говорит: “Вы только к моим словам серьезно не относитесь. Дело в том, что у меня в кавалерийской атаке голова саблей пробита...” Это был Иосиф Прут — сценарист, юморист и главный в Москве хохмач. И тут я понял, что в дерьме полном. Вот так он меня подлечил от гениальности...»
Новостройки, гастроли Ив Монтана, показ английской моды в Москве, толпы — впервые — иностранцев во время молодежного фестиваля, возрождение фестиваля кинематографического, стиляги — бурные советские пятидесятые...
Тогдашний минимализм в дизайне постепенно проникал через журналы, новый стиль оформления витрин и общественных зданий. Но до полок магазинов новая эстетика еще не добралась, и народ продолжал украшать свой скудный быт либо поделками своих рук, либо рыночным кичем.
Закадровый текст фильма, однозначно уверенный в правоте и близкой победе всего нового, лишь слегка смягченный иронией, принадлежит своему времени. Те, кто помнит тогдашние сатирические журналы, карикатуру, легко узнает общий пафос и стиль, запечатленные в первом студенческом опусе Климова и Кармена-младшего. Но главным для этих молодых вгиковцев был, конечно, не общественный пафос. Цвет, фактура, формы, контрасты натуры, документальные съемки, столкновение эстетик (аляповатого рыночного кича и монохромных или гармоничных сочетаний в образцах прикладного искусства) — вот ради чего пришел в голову Климову этот остроумный ход. Ну, а потом все придумывалось, чтоб не скучно было. Агитка превращалась в розыгрыш: перемигивались розовощекая «мещаночка» и гипсовая кошка, разбитая кошка-копилка обратной съемкой собиралась в целехонькую (озорной привет царскому памятнику из «Октября»), а первый же крупный план тетки (и последний ее же) — это набросок легендарных планов с репликой к зрителям мальчика из «Добро пожаловать...» Рядом с дежурными киноплакатами этот оказался раскованным и остроумным. А еще, взглядом из будущего, здесь угадываются две главные составляющие творчества Климова — эксцентрика и публицистичность.
Яковлева Н. Осторожно! Пошлость! // Каталог кинофестиваля «Белые столбы», 2016. Госфильмофонд России, 2016.