В 1985 году Табаков снялся в фильме-сказке «После дождичка в четверг» по сценарию Юлия Кима. Писателю удалось то, что тщетно пытались сделать другие — «повторить» Евгения Шварца, то есть сочетать иносказание и иронию с лиризмом и простодушием сказки, а в якобы сказочных персонажах увидеть самих себя.
Олег Табаков играл Кощея Бессмертного (вот уж где невероятное требует правдоподобного!). Его пленница — Марина Зудина — была очень хороша.
До чего же многоликий был этот Кощей! С одной стороны — тиран и бюрократ, с другой — «свой парень в доску», он то пугает, то прикидывается добродушным, то на самом деле проявляет простодушие...
«Для меня необычная роль Кощея Бессмертного была ролью обычного живого человека. Он был, так сказать, из элиты руководства нашей страны».
Золотой парик-бобрик и незабываемые сплошь золотые зубы — это средства маскировки, театральные «штучки»; Кощей Табакова по-своему тоже — лицедей. Артист «купается» в роли — с каким удовольствием он меняет маски, хитрит, хохочет счастливым смехом в предвкушении своей победы, просто заливается от счастья. Это образ из области сказочных злодеев — они не страшные, а смешные. Кощей — еще один шедевр Табакова. Если поставить его рядом с Обломовым — непостижимо, откуда что берется, «из какого сора»?
Такой же нестрашный, хотя все время «выступает» и орет, пьянчуга Суходрищев из фильма «Ширли-мырли».
Этот алкаш-патриот в тельняшке и черных сатиновых трусах до колена, сверкающий металлическими зубами — тот же Анчугин из «Провинциальных анекдотов». В конце концов, артист имеет право откровенного повтора, когда вновь встречается с уже знакомым типом. Это наш, «родной до слез», русский характер — то он рвется в драку, то лезет с пьяными поцелуями, середины он не знает, только крайние состояния «загадочной души»...
Существует предание, что однажды, когда студенты Школы-студии спросили у выдающегося мхатовца, Ивана Москвина, прославившегося ролью царя Федора Иоанновича, что самое важное для артиста, он ответил так: «Самое важное, ребята, до конца жизни не забывать, что артист — клоун». Олег Павлович эти слова не забывает.
По законам комического, когда объект юмора социально неопасен, над ним достаточно посмеяться, выставить его в смешном дурацком виде. В этом случае стрелять из пушек по воробьям не стоит, не та мишень. Другое дело, когда артист воплощает сатирический персонаж, за которым стоит опасное общественное явление — такой, например, как продажный Балалайкин; тут важно сохранить меру смешного и жуткого. Но бывают случаи, когда необходимо «отложить шутки в сторону». Табакову приходилось не раз играть «отрицательных» героев, совсем не прибегая к приемам смешного. К примеру, несколько раз (не меньше пяти) он играл роли работников КГБ. Что это — случайность, совпадение? Думаю, в этом есть какая-то скрытая причина, может быть, какой-то личный счет, желание рассчитаться с этими внешне безликими, когда-то (дай Бог навсегда) всемогущими людьми. Как это может сделать артист? Сыграть — и чем правдивее, тем сильнее будет удар.
Первый раз Табаков сыграл уполномоченного особого отдела армии еще в 1964 году в фильме «Живые и мертвые». Особист Крутиков еще совсем молод, он еще мелкая сошка, только начинающая свою карьеру, но по тому, как он наслаждается своей властью над людьми, легко представить, как он развернется впоследствии. Подозреваемый им в шпионаже брезгливо спрашивает: «И откуда вы такие беретесь?»
Крутиков: «Так-к! (Зловеще.) Ну вот завтра мы тебя отправим туда, куда надо. Вот там тебе объяснят, откуда беремся мы и откуда вы».
Примерно через двадцать лет Табаков сыграл генерала Власика, невидимую правую руку Сталина, в фильме А. Кончаловского «Ближний круг». Артист умудрился без всяких дополнительных внешних средств изобразить хама и холуя. Власик грубо командует всеми, материт чекистов, затылком чувствуя взгляд Хозяина, как собака, чует перемены настроения своего повелителя. Это сыграно без пощады — тут уж не до смеха и не до сочувствия...
Родионова И. Олег Табаков. Парадокс об актере. М.: Центрполиграф, 1999.