В числе тех, кто сумел превратить механика в художника, кто ввел операторское искусство в круг других искусств, был Андрей Москвин ‹…›.
Он принадлежал к старшему поколению советских кинематографистов. Придя на студии без дипломов киношкол
и без всякого опыта, они уже первыми-вторыми своими фильмами вывели советское кино на передовые позиции в мире. Эйзенштейн вспоминал об «ощущении молодости и творческой насыщенности Ренессанса». Три молодых режиссера в шутку поделили между собой «личины великанов прошлого»: Эйзенштейн — Леонардо, Довженко — Микеланджело, Пудовкин — Рафаэль. Продолжив эту имеющую глубокий смысл шутку, можно поделить «личины великанов» между теми, кто создавал советское операторское искусство: Москвин — Леонардо, Тиссэ — Микеланджело, Головня — Рафаэль.
Уподобление Леонардо и Москвина имеет основанием не только сходные черты их художественных систем, но и некоторые общие черты их личностей, отмеченных сочетанием художественного дара и аналитического ума ученого. Операторское искусство, рожденное на базе новейшей техники, нуждалось в таких людях. Москвин по своим человеческим качествам, по совокупности способностей и талантов, по особой гармонии художника и ученого был ближе к идеалу оператора, чем кто-либо иной из операторов его поколения. ‹…›
Он был человеком своего времени и человеком всех времен.
Завершенный его портрет дать трудно. Ибо был он «закрыт», как закрыта для физиков частица, о свойствах которой судят по следам, по косвенным признакам. «Раскрывался» он редко: наедине с собой, с другом, с любимой женщиной, наедине с природой.
В одно из таких мгновений его застал Месхиев: «Мы снимали проходы Баталова у серого забора, там должно быть пасмурно,
серое небо. А светило апрельское активное солнце, текли ручьи. Мы сидели, ждали погоду. Москвин взял лопату, ушел куда-то... Потом я пошел его искать. Там за нашим забором речка была, Охтенка, бугор над ней, на нем наледи, снег слежавшийся. А подтаявший снег образовал запрудки, хочет вода в речку и не может... И вот он занимался абсолютно полезным трудом — пускал ручьи, прокапывал аккуратно руслица... Я подошел снизу, от речки, и когда он разогнулся, поднялся с лопатой на фоне неба красивого... Такой вот бог Саваоф, который и землю, и воды приводит в движение...»
Запомним его таким.
Бутовский Я. Андрей Москвин, кинооператор. СПб.: Дмитрий Буланин, 2000.