Начав сниматься у Чиаурели в одном из ранних фильмов «Великое зарево», открывшем поток «культовых» картин, Геловани приглашался на роль Сталина из картины в картину, что устраивало многих режиссеров — не болела голова в поисках актера на такую рискованную роль. Но в какой-то момент — это случилось сразу после войны — Сталин решил, что грузинский актер страдает национальной ограниченностью и не вполне отвечает образу «вождя всех народов». Он дал понять Большакову: «У Геловани сильный грузинский акцент. Разве у меня такой акцент? Подумайте о подходящем актере на роль товарища Сталина. Лучше всего из русских».
Выбор нового исполнителя пал на театрального актера Алексея Дикого. Все было при нем: хорошее русское произношение и актерский талант, совсем недавно он выступил в роли великого русского полководца Кутузова, победителя Наполеона (так что ассоциации невольно возникли при появлении актера на экране). «Бог знает, что вы придумали! — отбивался Алексей Денисович. — Нет, нет! Увольте меня от этого испытания», — чуть не плача, говорил он Большакову, доказывал, что не справится с ролью, что ему надо долго «вживаться» в образ. И все же его удалось уломать. Помню, последним доводом было то, что из-за отсутствия актера на роль Сталина срывается постановка таких ответственных фильмов, как «Сталинградская битва» и «Третий удар».
Кинопроба, показанная Сталину, получила высочайшее одобрение. В фильме «Сталинградская битва» Петрова появился преображенный вождь-полководец. Между тем, у Дикого не вызывал вдохновения ни сценарий, лишенный художественных достоинств, ни образ Верховного, о котором Дикий прямо сказал: «Я играю не человека, а гранитный памятник». Критика верноподданнически хвалила, зритель воспринял с удивлением. Но Сталина заботило главное — представление будущих поколений о нем как о выдающемся полководце. Замысел был грандиозный. Сталин продиктовал Большакову план создания цикла художественно-документальных фильмов под общим названием «Десять ударов», сокрушивших гитлеровскую военную машину. Мгновенно название было уточнено — «Десять сталинских ударов» — от Сталинграда до Берлина. Как известно, кроме фильмов, снятых Петровым — «Сталинградская битва», Савченко — «Третий удар» и Чиаурели — «Падение Берлина», этому замыслу не суждено было осуществиться.
Марьямов Г. Кремлевский цензор: Сталин смотрит кино. М.: Киноцентр, 1992.