Фильм рождается по-разному — из сценария, из готового замысла, воплощенного на бумаге, или же из импульса, который становится сценарием, а потом уже фильмом. Причем этот импульс может возникнуть в душе, в сознании режиссера, а может — в диалоге режиссера со сценаристом, и тогда они работают вместе с первого шага. По-всякому бывает, как и все в жизни. Если замысел плодотворный, содержательный, если человек отдается ему и может его реализовать, мы радуемся этому, и в конце концов получается хорошее кино.

Это все индивидуально и начинается очень часто с абсолютной ерунды. Например, я прочитал рассказ Евгения Габриловича «Случай на фронте» в пожелтевшем от времени журнале «Красная новь» за 1939 год. В том же журнале, кстати, оказалась и замечательная повесть «Дикая собака Динго» Рувима Фраермана, которая к тому времени была уже снята Юлием Карасиком. Я позвонил Габриловичу и сказал, что прочитал его рассказ, мне он очень понравился, и я хотел бы, чтобы он написал сценарий. Можете представить себе такое наглое предложение! Он же сказал, что рассказа такого не писал. Я говорю: «Не может быть! Там санитарка, санитарный поезд. Они гуляли с Алешей Семеновым по набережной возле киоска, где продавали сырую воду. Она еще художница, талантливая художница». «Ах, художница!» — и он вспомнил. С этого все и началось. Меня пленила девочка-художница, которая рисовала невероятные, ни на что не похожие и, видимо, ужасные на первый взгляд картины, но очень интересные. И второе — атмосфера.
Река, лето, солнце, красноармеец Алеша и девочка, и киоск, где продавали сырую воду. Меня жутко все это взволновало. Низкое солнце, тишина, вся эта бедность, которая окружала людей, — при их радости и внутренней полноте. Любовь всегда остается любовью, если она действительно является таковой. И вот это впечатление и стало началом фильма «В огне брода нет».

Во втором фильме был уже мой сюжет. Я предложил Евгению Иосифовичу историю про «девушку с фабрики». Я рассказал
ему про эту девушку, а он говорит: «Ну и что?» Я объясняю: 
«Дело в том, что ее пригласили сниматься в роли Жанны д’Арк» — 
«Как пригласили?» — «А вот так. Режиссер случайно увидел ее в самодеятельности и пригласил». — «Это интересно». Всё.
Так родился фильм «Начало». Идея «завела» сценариста.
И такое бывает. ‹…›

Бывает, что автор сценария смотрит картину, лишь когда его об этом просят. Евгений Габрилович увидел «В огне брода нет», когда его вызывали на студию — посмотреть, что там Панфилов накуролесил. То есть он выступал как бы в поддержку режиссера. Хотя если бы не вызвали, он бы с удовольствием посмотрел уже готовую картину, что потом и произошло. В случае с моим дебютом получилось так, что его вызвали, сказав, что я вообще не туда гребу и получается нечто неприемлемое и ужасное. То есть ему сказали, что надо спасать фильм. Слава богу, Евгений Иосифович посмотрел и сказал, что все очень хорошо, что ему все нравится. И это подействовало на дирекцию «Ленфильма», они были очень рады, и я благополучно закончил картину. А вообще, у очень профессиональных, плодовитых и успешных сценаристов не хватает времени отслеживать то, как реализуются их сценарии. Они могут быть увлечены уже другими проектами, им некогда. А бывает, сценарист и режиссер живут фильмом, для них это нечто важное, и тогда процесс идет и развивается в очень тесном сотрудничестве, и, по-моему, это замечательно.

Панфилов Г. Сценаристы отвечают на вопросы редакции // Искусство кино. 2011. № 1.