От этой картины мы вправе были ожидать многого. Больше года работы, сотни тысяч потраченных средств, погоня за подлинной историчностью — все это предшествовало показу картины.
Это последнее стремление в процессе работы над картиной доходило до курьезов. Чем, как не курьезом, назвать то, что для исполнения роли Полины Гебль была специально выписана из-за границы ее настоящая внучка Анненкова, актриса с мало выразительным и неподвижным лицом. До сих пор в советской кинематографии мы знали принципы типажа, «Декабристы» же вносят новый принцип подбора актеров и «типажа наследственности».
Оправдали ли «Декабристы» возлагавшиеся на них надежды? На этот вопрос, к сожалению, приходится ответить отрицательно.
У автора картины не было точно целевой установки сюжета.
Любовь Анненкова и Полины Гебль (кстати не показанное в самом интересном — подвижничестве Полины Гебль, сопровождавшей Анненкова в ссылку), аляповатые, чисто портретные характеристики Александра I, Константина и Николая I, какие-то обрывочные кадры крестьянских волнений и, наконец, декабрьское восстание, в котором и сценарист и режиссер подчеркнули только его внешнюю сторону — вот содержание этой фильмы.
В плане историческом большим недостатком следует признать выпадение из картины Южного Общества и крайне слабую характеристику Пестеля.
В плане кинематографическом «Декабристы» представляют собой больше театральное зрелище, чем динамику кино-искусства.
В плане режиссерской работы это — ухудшенное издание «Дворца и Крепости».
У публики коммерческих кино-театров «Декабристы», однако, имеют несомненный успех: историческая пышность постановки, дворцы, гобелены, фейерверк, и все это создает фильме кассовый успех.
Резюме: «Декабристы» — образец «оперного историзма». Не являясь боевиком, эта картина по своей теме пройдет с успехом и на коммерческих и на клубных экранах.
А. Г. Декабристы // Рабис. 1927. № 7.
«Мировой художественный боевик», как рекламируется эта картина, оказался дутым.
Картина не кинематографична. Вся постановка, как уже отмечалось в общей прессе, сделана «по-оперному». Действующие лица — только костюмированные позеры.
Картина фальшива. В сценарное построение вложены такие истертые шаблоны, которые, не вызывая к себе доверия зрителя, лишены всякой силы воздействия. Так, попытка насилия помещика над крестьянской девушкой, вызывает бунт крестьян (это при крепостном праве?!). Иного, более веского повода к крестьянскому бунту сценарист, оперирующий кино-шаблонами, не нашел.
Значительная часть фильмы посвящена «poману» Полины Гебль. Понятно, что эта часть, в полном соответствии с кино-«традицией», смакуется весьма обстоятельно. Она явно интересовала постановщиков гораздо больше, чем та часть сюжета, которая должна была рассказать о движении декабристов. Должна была, но не рассказала. Режиссерское косноязычие превращает этот рассказ в кашу бессмысленных кадров. Дан ряд мелких и тонких подробностей (вроде, например, платы кольцом за лишние пять минут свидания заключенным). Но эти подробности поданы так вязко и невразумительно, что зритель недоумевает. За что, например, дается смотрителю кольцо, мы знаем отнюдь не из картины. Там это показано без объяснения. Вся группа декабристов показана отдельными разрозненными штрихами, не в связном рассказе. Зритель, не знающий подробностей дела декабристов, не могущий сам соединить эти подробности в цельную картину, не получит из фильмы ни малейшего представления ни об этом деле, ни о личностях самих декабристов, психология которых ему остается непонятной. Кто они — эти молодые военные? По поводу чего кипятятся? Что свершается? Неясно.
В актерском отношении фильма также неудачна. Запоминается лишь Шишко в роле Пестеля, но и то только как фигура почему-то явно истерическая. Прочие в подавляющем большинстве — только позируют.
Фильма плохая. Ее надо отнести в рубрику нашего кино-производственного позора.
Валерин С. «Декабристы» // Новый зритель. 1927. № 7.
Шумиха, поднятая вокруг «Декабристов», разрешилась весьма мало-удачным финалом.
Правда, фильм не лишен внешне-показательных достоинств: в костюмах, в гриме, в убранстве гостиных соблюден стиль Александро-Николаевской эпохи; чувствуется тщательная проработка различных деталей; эффектен кадр с фейерверком у Петергофских фонтанов… Но ведь от «Декабристов», поглотивших не одну сотню тысяч советских рублей и 2 года работы, — мы вправе требовать, кроме археологической точности, еще и глубоко-правдивого раскрытия неудачи или т. н. трагедии декабристов. ‹…›
Декабристы также представлены не совсем верно. Такая выдающаяся фигура как Пестель явно смазана до неузнаваемости. Рылеев показан бедным помещиком, в то время как известно, что он являлся правителем дел «Российско-Американской компании». События, предшествующие 14 декабря поданы скупо, бледно (2 кадрика — бунт анненковских крестьян и муштровка солдат) и совсем не увязаны с общим ходом действия.
Технически фильм сделан тоже не очень грамотно: слитности в действии нет; кадры не сцепляются друг с другом; монтаж, достаточно примелькавшийся, местами непонятный — всюду однообразные параллели и контрасты. ‹…›
Шебалков И., Наговицин, Хасьминский. Рабкоры о «Декабристах» // Рабочий и театр. 1927. № 6.
…Заслуживают одобрения точность костюмов и такая же точность в подборе гримов. В картине нет грехов против обстановки, за исключением съемки на Сенатской площади на фоне не существовавших тогда зданий Сената и Синода. Есть и эффектно снятые сцены.
Но всего этого мало для значительного историко-революционного фильма. ‹…› Мы вправе требовать революционного, марксистского понимания движения, трагически подставившего гвардейские полки под картечный ливень артиллерии генерала Сухозанета, вправе требовать раскрытия характера трагедии 14 декабря. ‹…›
Радикальное Южное общество в фильме показано только в намеке, в инсценировке свидания Пестеля, наивно загримированного под Наполеона, с главарями Северного общества. Центр тяжести перенесен на Сенатскую площадь, обойдено не менее важное восстание Черниговского полка.
Характеризуя Северное общество, картина повторяет «либеральную легенду о декабристах» как о «привезших из Франции любовь к свободе» (такова надпись) офицерах, представленных как простодушные заговорщики. Классовая сущность их вольнолюбивых мечтаний не выявлена. Они добры и либеральны, как Владимир Ленский с его «геттингенской душой». И поэтому абсолютно непонятна трагедия декабристов. Совершенно не показана роль народных масс. Вместо рабочих строителей Исаакиевского собора, которые вместе с солдатами Московского полка и матросами Гвардейского экипажа грудью отражали атаку кавалергардов, — показаны детишки, с любопытством смотрящие на необычное зрелище.
Восстание представлено как личная драма второстепенного декабриста Анненкова и Полины Гебль, а не как трагедия оторванной от масс революционной попытки.
Все это приводит к искажению исторической действительности. Нельзя не отметить ненужность занимающей добрую половину картины любовной истории Полины Гебль. Установка ленты неясна — не то историческая хроника, не то под ханжонковскую «Войну и мир» рассусоленный роман с балами и ночными свиданиями. Эта половинчатость накладывает даже на трагические сцены отпечаток салонного жеманства.
Но внешне как будто бы все в порядке. Актеры с достоинством носят специально сшитые золототканые мундиры и пытаются «показать чувства». Аккуратно чередуются ненужные роскошные павильоны. Колоссальные средства истрачены впустую из-за неумелой режиссуры и поверхностности подхода к большой исторической теме.
Этот фильм состоит из декорации и мундиров.
1927
Блейман М. О кино — свидетельские показания. М.: Искусство, 1973.
Вспомните: комнатки б. частной квартиры, полусломанный Патэ
и 2-3 фанатика, снимающие в 1918-20 г.г., так называемые, советские фильмы…
Крохотное ателье на Сергиевской ул. Мигающие военные прожекторы и до смешного безобразные куски тряпок под громкой маркой «павильоны»…
Если сравнивать продукцию этого периода хотя-бы с «Декабристами» — разница громадная.
Стоимость фильма значительно превышает обычную, даже для боевиков, цифру. Предположим, что прокат не окупит стоимости постановки. Значит ли это, что «Декабристы» — ошибка производственного плана? Думается, что нет.
Наследство «Декабристов» — весьма солидный фонд, без которого не может нормально работать не одно кино-производство.
Еще до выпуска фильма, этот фонд был использован в четырех постановках и сейчас уже пятый фильм на 60% снимается в его павильонах, костюмах и обстановке. Это существенное примечание к большим, на первый взгляд, цифрам стоимости «Декабристов».
Фильм, как таковой, при очень спорной идеологической ценности является наглядным доказательством роста нашей молодой, советской кино индустрии, ее техники и производственных достижений.
Впервые за все время своего существования, кино-фабрика сумела обойтись без настоящих дворцов, настоящих костюмов и пр. и пр., создавая точные копии (павильоны) в своих стенах, тем самым давая возможность кино-аппарату фиксировать не только мелкие, отдельные эпизоды, но и проводить съемки многотысячных массовок (бал у Лаваля и др.). Впервые примененные «лихтвагены» дали ряд безукоризненных, с технической точки зрения, кадров зимней и летней натуры и значительно способствовали четкости таких сцен, как восстание на Сенатской площади и др.
Л. И. «Декабристы» // Рабочий и театр. 1927. № 5.