Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Поделиться
Называй меня дядя Миша
Из дневников

Как хочется курить! Может быть, попросить Михаила Георгиевича Геловани? Нашел я его как всегда в окружении толпы. Удивительной доброты и большого человеческого обаяния был артист Геловани, игравший Сталина. Вот у него-то я и попрошу табачку на закрутку, ведь Сталин всегда курит трубку.

Михаил Георгиевич сидел на топляке, выброшенном на берег из Волги, в окружении участников массовых сцен. Раскрошив папироску, он сосредоточенно набивал табак в трубку. Перед ним навытяжку стоял оборванный мальчишка лет двенадцати, до невозможности грязный, будто он только что вылез из фановой трубы, и отвечал на вопросы. Его ответы сопровождались взрывами хохота окружавшей их толпы.

— Как тебя зовут? — спрашивает Геловани с чуть заметным грузинским акцентом. Мальчик смешно вытягивает губы трубочкой, часто хлопает черными пушистыми ресницами и, как будто перепрыгнув через что-то, громко выпаливает: «Кооо.. ккоолька!»

— А где твои родные? — Коля опять вытягивает губы трубочкой, хлопает ресницами, преодолев препятствие, выталкивает ответ:

— Не… не… не…ту!

— Где же они? 

— Не… не… не… ззнаю…

Толпа притихла, все внимательно слушают.

— А где ты живешь? — Коля показал грязной рукой на берег Волги. Михаил Георгиевич понимающе кивнул головой…

— Ну, а ночуешь где?

— Под… поддд… ллодкой.

— Так, так, — говорит задумчиво Геловани, запыхивая трубкой. — Ну, а питаешься где? — Коля долго молчит, сопит носом, морщит лоб, хлопает пушистыми алейниковскими ресницами и, наконец, зло выстреливает:

— Ворр…ую!

— Вот это, генацвале, плохо! Воровать, дарагой, это никуда не гадится, — Михаил Георгиевич встает с топляка, обращается к Коле:

— Пойдем, дарагой, к Сергею Дмитриевичу Васильеву…

— К режи…режжж… режиссеру?

— Да.

— Сни… сни… маться устроите, товв… товв… арищ Стааалин?

— Ты, Коля, называй меня дядя Миша, так и тебе и мне будет удобней.

Сергей Дмитриевич Васильев, Геловани, Гинзбург А. Н., директор картины, приняли живое участие в судьбе Коли Баталова, и он был определен помощником сторожа в костюмерный цех. Зарплата, правда, небольшая, только харчи и обмундирование… но, что поделаешь, коли должности такой нет. ‹…›

Перед тем как группа «Оборона Царицына» и «Поход Ворошилова» была эвакуирована в г. Алма-Ата, М. Г. Геловани и С. Д. Васильев договорились с командованием гарнизона города, и Коля Баталов был определен в одно из воинских подразделений, оставшихся защищать Сталинград. Зарекомендовав себя с самой лучшей стороны, Коля, безусловно, мог бы с эшелоном «Ленфильма» добраться до глубокого тыла и определиться в детский дом, но мальчик был непоколебим и наотрез отказался ехать в Алма-Ату.

Дальнейшая судьба Коли Баталова, весь его удивительный путь от беспризорника до корреспондента АПН, могли бы послужить великолепным материалом для сценария. ‹…› Года три тому назад, корреспондент АПН Николай Баталов, будучи в командировке в Ленинграде, зашел ко мне… Естественно, заговорили о Сталинграде, о съемках картины, о добрых людях, с которыми провели нелегкие дни. ‹…›

Когда же я вспомнил Геловани, у моего собеседника вдруг губы вытянулись трубочкой, замигали быстро темные ресницы и, преодолев какой-то барьер, он сказал: «Кккк… рррасивый быыыл человек Михаил Георгиевич! Красивый».

Он помолчал, стесняясь своей минутной слабости, неловко улыбнулся и продолжал уже ровным спокойным говором: «И вообще, Павел Петрович, об этом надо говорить, у меня сейчас буквально появился какой-то зуд в сердце, как только нахожу себе подходящего собеседника, ссс… с хходу начинаю рассказывать о сталинградских временах, о Геловани, о Васильевых, о съемках… Помните, как Вас ругал Сергей Дмитриевич?»

Михаил Георгиевич отлично понимал ответственность, возложенную на него в этой картине, и великолепно оценивал обстановку, в которой приходилось работать съемочному коллективу и режиссерам — братьям Васильевым. И все же в глубине души Геловани страдал оттого, что находится в тылу, а не на переднем крае.

— Лучше быть на фронте и нюхать пороховой дым, чем запах спиртового лака, когда тебе наклеивают усы, — говорил он.

 

Кадочников П. «Бывают такие минуты в жизни каждого человека, когда кажется, будто у вас на сердце поют соловьи…» // Киноведческие записки. 2005. № 72.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera