Я работала в Москве, в театре Корша, когда в 1914 году получила приглашение зайти для переговоров к А. О. Дранкову. Это был кинематографический предприниматель, о котором раньше я ничего не слышала.

Я приехала к нему на Тверскую улицу. Вместо ателье я увидела более чем скромную квартиру из двух комнат. Дранков сказал, что у него есть замечательный сценарий и что на центральную женскую роль у него идет конкурс. Больше я узнать ничего не могла, так как название и содержание фильма во избежание конкуренции хранились долгое время в тайне. Лишь через несколько дней Дранков пригласил меня и в присутствии моего старого знакомого оператора Форестье и режиссера Юрьевского^[1] предложил мне подписать контракт с месячным жалованьем в 250 рублей. В этой маленькой квартире расположилась кинофирма Дранкова (на марке студии изображены были два павлина).

Около трех лет я снималась у Дранкова в многосерийном уголовно-детективном фильме «Сонька — Золотая ручка», принесшем мне тогда большую популярность у зрителя, а также и в других картинах. У Дранкова было снято шесть серий. Сценарии писал Изумрудов, он же граф Амори^[2], который выпустил впоследствии книгу с моим портретом и посвящением: «Исполнительнице роли „Соньки — Золотой ручки“ — артистке театра Корш Н. В. Гофман». Эта книжка заполнила все книжные, газетные, вокзальные киоски.

Дранков был предприимчивый делец, в кино он нашел средство для своего обогащения. Популярность детективно-бульварных фильмов давала ему право на спекуляцию, не преследуемую законом.

В чем был успех «Соньки»? В приключенческом сценарии Изумрудова о жизни популярной авантюристки-воровки, «специалистки по бриллиантам» одесситки Софьи Блювштейн, закончившей свою жизнь на Сахалине. В картине она начинала жизнь гимназисткой, потом появлялась и шикарной дамой, и арестанткой.

«Сонька» рекламировалась в афишах как «поразительнейшая личная драма и изумительные приключения всемирно знаменитой русской авантюристки». И действительно, чего-чего только не было в картине: первая любовь, несчастное материнство, кража у отца, тюрьма, психиатрическая больница, поджог, воровской притон, ограбления, суд, каторга, побег, ужасы сибирской тайги и т. д. Мне приходилось топиться, воровать, поджигать, прыгать в воду, спускаться по веревке, ездить в трюме парохода, в багажном ящике и т. п.

Моими главными партнерами были артисты А. Варягин,
П. Кашевский, Б. Светлов и другие. Всего, как рекламировалось, «участвует свыше 250 человек». Необычным партнером был известный авантюрист — корнет Савин (он отбыл срок своего наказания) — галантный, представительный старик. Его имя на афише было хорошей рекламой для Дранкова. За большую сумму он согласился сниматься, но, когда узнал, что по сценарию Сонька и его проводит, съемка чуть не сорвалась. Он считал, что он более знаменитый авантюрист, чем Сонька, и не ей его проводить.

К началу работы над «Сонькой» Дранков на Воробьевых горах нанял обширное ателье для павильонных съемок. Все проходило под знаком скорейшего выпуска картины. Сценарий был без диалогов, и мы во время съемки сами фантазировали разговор. Большинство актеров со сценарием не было знакомо. Режиссер рассказывал содержание эпизода, затем недолго репетировал и всё. А для натурных съемок использовали подходящие пригороды. Дальше Павлова Посада не выезжали. Сибирская тайга, Сахалин, побег с каторги снимались в районе Канатчиковой дачи. Для кражи бриллиантов использовался ювелирный магазин на Кузнецком мосту с его настоящими приказчиками. Техника и трюки были самые примитивные.

Помню, мы стояли на горе около Канатчиковой дачи, был сильный ветер, я упала, сорвалась и покатилась вниз кубарем. Оператор Форестье заснял этот непредвиденный трюк, который вошел в эпизод. Один раз, спускаясь по веревке вниз, я ободрала руки до крови; кадр не удался, но его сейчас же повторили, сделав узлы на веревке. Для эпизодов, где Сонька выступает «шикарной женщиной», необходимы были «шикарные» костюмы, которые на свое жалованье я приобрести не могла. Но на помощь мне пришла реклама. Портниха Корецкая предложила свои услуги, и был заснят кадр: я выхожу из подъезда ее квартиры с покупками, она провожает, прощается со мной, а на парадном красуется большая дощечка, рекламирующая «ателье Корецкой». За это я имела роскошные туалеты, которые, конечно, после съемок должна была возвращать.

Успех «Соньки» рос от серии к серии, росли и доходы Дранкова. Он прибавил мне жалованье, но платил очень неаккуратно, а в 1916 году задолжал мне столько, что я вынуждена была подать в суд. Я выиграла иск, но было уже поздно — Дранков удрал за границу. После исчезновения Дранкова съемку «Соньки» решили продолжать Яков и Семен Посельские. Они выпустили седьмую и восьмую серии. Это были совсем халтурные картины, снятые в простом фотоателье на Тверской, где один брат стал режиссером, другой оператором.

Гофман Н. Прошлое // Кино и время. Бюллетень. Выпуск четвертый. М.: Госфильмофонд, 1965.