БРИЦКЕР ‹…› Для того, чтобы убедиться в тем, что эта картина хороша, нужно посмотреть, на кого она рассчитана. Это картина о растущей театральной молодежи. Мои ребята — студенты университета и учащиеся школы смотрели эту картину и сказали, что картина очень хорошая, а это, как говорится, голос народа.

Коллектив картины, во главе с режиссерами Ивановским и Менакером, провели большую работу, хорошо показали балет, в картине все правдиво и в этой правде залог успеха (аплодисменты).

ГИППИУС — Я боюсь, что мое выступление окажется «ложкой дегтя в бочке меда». Я апеллирую только что выступавшему товарищу. Я очень люблю наш балет, люблю ленинградское искусство, и я никак не могу согласиться, что в картине все это показано правдиво. Все то, что относится к балету, это правдиво. Правдиво танцует Уланова, правдиво звучит музыка Чайковского, но не правдив подход сценариста, и я весь сеанс не мог отделаться от чувства лжи.

Я знаю артиста Казановича. Мне кажется, что режиссеры оказали ему очень плохую услугу. Если приглашают молодого актера, то нужно показывать его на доброкачественном материале, а мне было все время жаль этого милого молодого человека, который проулыбался всю картину.

Были поставлены серьезные задачи — показать юношу, пришедшего в искусство, юношу, который несет новые качества, ищет, мучается, утверждает, и в том, как он несет эти качества, как мучается и как утверждает — в этом и смысл фильма, и я вижу, как молодей человек сначала поет и Гардин его уверяет, что это плохо, а затем он поет во второй раз и Гардин говорит, что вот он спел хорошо. Может ли это убедить кого-нибудь? Если нельзя было показать, как вырос певец, то нужно было показать, как вырос характер человека.

Где же тут правда?

Мелки и бездарны конфликты, на которых строится фильм.

На недоразумениях построены переживания героини. Неужели нельзя было найти какие-то более серьезные, сердечные мотивы, в которых актеры могли бы показать то, что их волнует?! ‹…›

 

‹…› ГЕРШУНИ — Я считаю, что картина безусловно интересна. ‹…› Картина не просто видовая, не просто показаны отдельные сцены спектаклей. Это само по себе интересно. Народ любит балет. И все это в данном случае сделано хорошо.

Большинство актеров играет хорошо, кроме Жизневой, которая играет фальшиво. Я не знаю, зачем понадобилось в роли педагога Ленинградской школы показывать Жизневу, когда есть замечательный педагог А. Я. Ваганова. Было бы гораздо интереснее показать подлинную школу Вагановой, которая воспитывает уже несколько поколений артистов балета. ‹…›

‹…› В чем тема картины? Нельзя отмахнуться от важнейших проблем советского кино, когда мы обсуждаем картину в Доме Кино. ‹…›

‹…› Как воспитывает молодежь эта картина. Все ли сделано для того, чтобы зритель понял, что балет — это не просто сладкий лимонад летом, не просто развлечение, а балет это очень большой труд. Нужно было показать школу, показать, как молодежь трудится, работает и вот этот упорный труд не показан. Мне сам Ивановский рассказывал, что он хочет показать Ленинградскую балетную школу, это замечательное детище нашего города, лучшую в мире балетную школу, показать разные классы, начиная с малышей и показать, каким упорным трудом достигаются те результаты, которые здесь показаны достигнутыми очень легко. Здесь все происходит на фоне прогулок по Неве, на фоне ухаживания, на фоне каких-то удач или неудач, но здесь не показана настоящая большая советская школа, которая слагается не только из уроков танца. ‹…› ...поверхностно и неинтересно, а задача была показать, как учится молодежь.

В картине есть вторая тема, тоже очень интересная. Это тема старого и нового. Эта тема показана дважды: там, где молодая балерина Наташа хочет танцевать по-своему, показать какие-то новые пути в области хореографического искусства.

Это правильно и нужно. Действительно наш балетный театр стремится к тему, чтобы создавать новые спектакли, находить новые пути, критически осваивать наследие в области хореографии. Борьба старого и нового — это один из законов диалектики, но в картине эта проблема показана необычайно примитивно. Наташа говорит, что она хочет это адажио протанцевать по своему и заключается это в том, что она придумывает новую поддержку, причем поддержка эта очень неудачна, вульгарна и Петипа действительно придумал лучше (смех). Наташа терпит неудачу справедливо, потому что пошла по неправильному пути, но педагог ее гладит по головке, говорит, что она хорошо придумала, но нужно было серьезнее расправиться с Петипа. Дальше Наташа достигает триумфа, танцует на сцене Мариинского театра, танцует мило, в меру своих возможностей, не бог весть как, но танцует именно так, как поставил Петипа. В чем же заключается это противопоставление старого и нового.

Второй момент такого противопоставления — это линия борьбы Пушкова с Чайковским. Я не знаю к чему это затеяно? Мне кажется, что Пушкову вступать в такое единоборство с Чайковским ни к чему. Юноша поет песню Пушкова, песню может быть очень приятно, но эти песни никак не могут противопоставляться творчеству Чайковского. Не следовало этого делать, это несет очень большую фальшь. Борьба старого и нового показана неверными средствами. Поиски нового в области хореографии заключаются не в том, чтобы придумывать новые поддержки, по-новому переделывать классические танцы, а задача в том, чтобы создать реалистический танец, новый советский спектакль на основе советской темы. В первую очередь стоит вопрос о новом советском содержании, которое пытаются решать наши театры своими средствами, а вовсе не в том, чтобы в очень хорошем балете, прекрасно поставленном Петипа, с прекрасной музыкой Чайковского находить какие-то новые поддержки. Это будет неправильно ориентировать балетную молодежь. ‹…›

 

PЫВИНА ‹…› Если бы была цель сделать рядовую картину, тогда перед режиссером и стояла бы такая задача, но в сценарии была дана наметка характеров, которая совершенно разлетелась в дальнейшей работе сценариста и режиссеров.

Я бы сказала более резко — эта картина не только не правдива, мне кажется, что эта картина вредна. Картина рассчитана на молодежь, на девушек, которые в начале своей работы часто бредят внешними аспектами, а эта картина заставляет смотреть на балет глазами мамы Ноны. Мы знаем, что работа балерины — это работа трудная, суровая, подлинно физическая работа. Здесь мы видим молодую балерину, девочку, которая приходит в советский балет, но воспитывается в семье, где мамаша училась еще на дореволюционной сцене и которая привносит элементы интриги. Это мог бы быть завершенный характер.

Но это не доведено до конца и характер не раскрыт. Также обстоит и со второй девушкой. Тема интересная, правильно поставленная — ощущение чувства нового, но нельзя, чтобы это исчерпывалось новой поддержкой. И характер, правильно намеченный, опять рассыпается. Картина в каких-то отношениях будет вредна для молодежи.

Картина смотрится с удовольствием, потому что она хорошо снята, актеры приятно играют, но остается ощущение, что мы просмотрели нечто дивертисментное, кукольное и с очень неприятным налетом, как будто все намазано розовой патокой. ‹…›

ЩАДНЫЙ — После просмотра этой картины нечего сказать. Пока смотришь — все мило. Кончилось — ушел и забыл. Эта картина не поставлена с душой, а сработана. Немножко балета, немножко дадим хорошей музыки, покажем милых молодых героев и все будет хорошо. ‹…› Говорят, что наша молодежь будет приветствовать картину, узнает в ней своих героев. Я же уверен, что большинство скажет, что в жизни так быть не может. Картина напоминает американское ревю на нашем фоне с нашими героями.

В картине есть прекрасные съемочные планы, в картине слишком много балета. Тогда уж лучше было снять половину балета «Спящая красавица», оформить хорошо, это было бы интереснее.

 

КАПЛАН — ‹…› Вопрос не в том, что авторы строят конфликты на каких-то мелких деталях. В этой картине не было задания разрешать большие драматургические конфликты, а было задание давать личные переживания не большие, но чисто человеческие. Но беда в тем, что эти детали звучат неубедительно, неправдиво. История с запиской, хождение девушки вою ночь по Ленинграду, все это не оправдано, хотя в целом картина производит хорошее впечатление, потому что показан балет, хорошая музыка, приятные молодые лица.

Актерам нужно предъявить серьезный иск. Очень трудно было режиссерам подобрать прекрасную балерину, которая была бы и хорошая актриса. Хорошая актриса почти никогда не бывает хорошей балериной. Но что-то в этом отношении можно было бы сделать, и при серьезней работе можно было выжать из актрисы гораздо больше. Непосредственной свежести восприятия актера здесь не ощущается и поэтому гораздо выразительнее получилась роль Гардина и Жизневой, которая по-моему очень уверенно провела свою роль. Молодые актеры, как только начинаются личные переживания, конфликты, так они оказываются совершенно однообразными и невыразительными. Помогает фильму его изобразительная сторона. Работа оператора стоит на большой высоте, но вообще оператору Кальцатому можно предъявить более серьезные требования. Недостаточно просто хорошо снять и тем более такую картину, где мы видим на экране прекрасные залы филармонии, Мариинского театра, прекрасные костюмы, молодые лица. Здесь нужно найти какое-то новое отношение, яркие свежие краски, чтобы с экрана зазвучал поток новой свежей силы. ‹…›

МЕРИМАНОВА — У нас в балете есть артисты, которые умеют и танцевать хорошо и играть. В балете играть еще труднее, потому что наша игра заключается в умении телом выражать текст.

Меня картина не убедила, потому что здесь показаны только итоги очень трудной и тяжелой работы. Здесь же все это очень легко, и здесь получается так, как это представляет обыватель, что балетный актер вечером приходит на спектакли, одевает красивый костюм и выступает. А где тяжелая кухня актера, который большими трудами добивается большого искусства.

Я не училась в хореографическом училище и потому мне особенно хотелось увидеть прекрасные традиции этого училища, единственного в мире.

Балет снят плохо. Божественная Уланова далеко не божественно снята. Я не увидела этой Улановой, блестящей актрисы, актрисы колоссальных эмоций. Это не просто актриса с красивыми ногами. Люди, мало знающие балет, могут не узнать Улановой, а нужно было так ее снять, чтобы сразу ее узнали. Только в момент поклона она была хороша. Здесь я увидела ее какие-то особенные руки. В танцах она здесь не хороша. Хореографическое искусство, даже при очень мастерском исполнении, имеет невыгодные ракурсы. С этим нужно было считаться. Операторы недостаточно тщательно изучили это искусство. Например, в моментах вальса я не видела ни ног, ни рук балерины, а только десу.

Относительно нового и старого. Нe так нужно было показывать эту борьбу. Не нужно заниматься реформаторством Петипа. У нас это пытаются делать не известно зачем. Такие произведения, как «Лебединое озеро», «Спящая красавица» никто не имеет право переделывать. Это произведения искусства, которые должны сохраняться веками. Тогда можно взять картину Репина и перерисовать, потому что какому-нибудь художнику не понравится выражение лица Ивана Грозного.

Новое нужно показывать не так. Эта молодая балерина должна была дать новый образ, выступить в советском балете, поставленном советским балетмейстером и тут она должна была раскрыть новые формы. ‹…›

МЕНАКЕР — Я очень сожалею, что сегодня на нашей дискуссии присутствует очень мало кинематографистов. Отчасти я это объясняю тем, что кинематографисты уже несколько раз смотрели эту картину, и тем, что они считают эту картину недискуссионной. Если начать анализировать картину поглубже, то сегодняшние выступления закономерны, и если бы развернулась такая дискуссия, то я бы выступал по картине так же критически, как я выступал неоднократно в процессе съемочной работы над этой картиной.

Главное мое отрицательное отношение к этой работе всегда сводилось к сценарию. Если бы мы позволили себе сделать эту картину по тому сценарию, который нам был предложен, то картину было бы невозможно смотреть. Сценарий и картина имеют свою большую и я бы сказал трагическую историю. Те, кто знал этот сценарий, всегда выражали нам свое соболезнование по поводу того, что нам приходится иметь дело с таким материалом. Сценарий нужно было писать заново, а не ломать его так, как пытались сделать мы. Ломал его, кто хотел — переделывали его пять авторов и каждый переделывал по своему. Результаты этого вы увидели на экране.

Вы справедливо можете заявить, что вам до этого нет дела, что вы обсуждаете то, что видели.

Я считаю, что и в таком жанре, в каком снята эта картина, можно и необходимо делать картины серьезнее. Здесь кто-то сказал, что картина сработана, а в искусстве нужно творить. ‹…›

‹…› Здесь не имеет место никакое единоборство и полагать, что Чайковский старое, а Пушков новое было бы смешно, и никто так не подходил к работе Пушкова. Дело в том, что картину нельзя было строить целиком на музыке Чайковского. Музыки Чайковского достаточно много в картине. Эта музыка прекрасна и очаровательна, а в задачу Пушкова входило написать одну арию и один романс, и я не согласен, что Пушков эту музыку сделал плохо. Пушков прекрасный композитор, таким он остался и в нашей картине.

Божественная Уланова действительно показана не божественно в этой картине и здесь опять я буду оправдываться. ‹…› ...если бы Уланова приехала на те 7 дней, на которые были рассчитаны ее съемки, то она была бы снята гораздо лучше. К сожалению, вместо 7 дней Уланова пробыла у нас только один день, причем приехала она утомленная после спектакля и кроме того ей нездоровилось. Конечно, кадры с Улановой могли быть сделаны иначе, но, повторяю, обстоятельства сложились так, что Уланова снималась в 3 часа ночи, утомленная после Московской премьеры, и работать было очень трудно. ‹…›

ЛЕМБЕРГ — Возникают очень важные глубокие вопросы в жизни нашего искусства и сейчас происходит печальная история. В этой картине все приятно, потому что все знакомо и все это идет по обтекаемым знакомым формам. ‹…›

Основной порок этой вещи — это мировоззренческий порок, отношение искусства к действительности. Получается, что заранее условились, что искусство никакого отношения к действительности не имеет, а что существуют законы жанра и все делается в угоду этим законам. Таким образом вычеркивается ответственность художника перед жизнью.

Как здесь все обозначено? Человек вернулся с фронта. А вы верите в это? Говорится, что восстанавливается Ленинград и вместе с тем ничего нет. Это рецептурно изготовленная вещь, где должно быть изготовлено то-то и то-то и ни одна тема не представляет собою ничего серьезного и волнующего, прежде всего для самих авторов вещи. Это ужасающее отношение к искусству.

Картина приятная. Публика посмотрит и ничего из этой картины не вынесет.

Правильно, и в этом жанре можно делать картины серьезные, волнующие, захватывающие формальными приемами, необычным сюжетным ходом, и можно сделать вещи, волнующие своим жизненным содержанием. Здесь все это мимо проходит. Это ординарная, технически грамотная вещь, какое-то повторение западно-европейских шаблонов, но в американских картинах больше изобретательности в деталях. Там это выше и интереснее, а это слабое следование таким образцам. Таланта я здесь не вижу, только холодный опыт.

2 февраля 1947 г.

Обсуждение кино-фильма «Солистка балета». Стенографический отчет. Ленинградский Дом Кино. 2 февр. 1947 г. // Библиотека Ленинградского Дома кино. Ленфильм.