Однажды в «Ленинградской правде» я прочитал, что Управление гостеатров объявляет конкурс на лучшее балетное либретто, посвященное современной теме. В те годы, не без влияния вульгарных социологов, продолжались наскоки на классический балет. Была объявлена борьба против «обветшалого» классического репертуара. Я решил принять участие в конкурсе. Тут у меня были определенные соображения. Работая оперным режиссером, я часто сталкивался с непониманием роли балетных номеров в оперном спектакле. Уже в первой своей самостоятельной постановке, в опере «Царь-плотник», я просил балетмейстера, чтобы балетная группа находилась вместе с участниками хора, смешалась бы с ними. Народный танец должен родиться естественно, а не походить на вставной номер. Балетмейстер, почтенный мастер из «императорского», с иронией мне ответил:

— Я ставлю танцы. Это наш балетный номер, мы выходим, и, оттанцевавши, уходим. С хором мы смешиваться не можем, мы — балет.

А вот случай еще более удивительный. В опере «Кармен» после куплетов Тореадора неожиданно появляется балет и танцует номера, написанные композитором для четвертого действия.

Мысль композитора ясна, он хочет, чтобы веселье, танцы народа, собравшегося на бой быков, еще больше подчеркнули трагический финал. Жорж Бизе был прекрасный композитор, он умел распределять краски своей музыки, и после эффектных куплетов Тореадора было ошибкой включать блестящие по музыке танцы из четвертого действия. Если б в этих танцах приняли участие и Кармен и Эскамильо, они могли бы тогда послужить развитию сюжета, стать началом романтической интриги! Но ничего этого не было. Балетные номера, произвольно показанные после куплетов Тореадора, нарушили развитие сцены, затянули момент знакомства Эскамильо и Кармен, нарушили впечатление.

Музыку к балету «Золотой век» написал Д. Д. Шостакович. Мое либретто имело название «Динамиада», в театре оперы и балета имени Кирова постановка называлась «Золотой век».

Художественный совет театра помог мне в разработке либретто. Особенно я благодарен молодым балетмейстерам. Вся хореографическая часть «Золотого века» была поручена им. Работа над этим спектаклем открывала для молодых тогда постановщиков — В. И. Вайнонена, В. П. Чеснокова, Л. В. Якобсона — возможность применения новых приемов. Конечно, молодые балетмейстеры понимали, что одной постановкой не могут быть решены проблемы современной хореографии. Но накапливать опыт было необходимо.

Постановщики балета работали с большим энтузиазмом, творческим задором, однако «Золотой век» успеха не имел. Виной тому, по мнению некоторых критиков, была музыка молодого Шостаковича. Она, как говорили артисты, не была танцевальна. Встретился мне на репетиции знаменитый певец И. В. Ершов.

Он набросился на меня:

— Что вы такое делаете? Неужели вам непонятно, что балет это сказка, фантастика? Разве под такую музыку можно танцевать?

Я сдержанно ответил ему:

— Музыку «Лебединого озера» тоже считали не танцевальной, симфонической...

Ершов резко прервал меня:

— Эк, хватил! Чайковский! «Лебединое озеро»! Да это шедевр балетной музыки!

Стали искать виновников неуспеха балета. Досталось и мне, автору либретто, хотя я получил первую премию, присужденную жюри, которое состояло из прославленных мастеров хореографии.

В 1964 году театр оперы и балета имени Кирова вспомнил о «Золотом веке», но оказалось, что композитор, не рассчитывая на возобновление этого раннего произведения, часть номеров использовал в других своих произведениях.

Мне дорог этот эпизод в моей творческой жизни. Наверное, кое-что в «Золотом веке» теперь может показаться наивным. Но я помню увлечение, с которым мы работали.

Ивановский А. Воспоминания режиссера. М.: Искусство, 1967.