В «Марионетках» Я. Протазанова 1934 года у Кторова был ‹…› чрезвычайно интересный партнер — Сергей Мартинсон ‹…›. Неудержимая динамичность Мартинсона, его уникальная, неподражаемая подвижность уже в ту пору тяготели к гротеску. Главной актерской темой Мартинсона было движение без цели. Персонажи, которых он играл, мчались неведомо куда. В их аритмичном, стремительном — очертя голову — азартном порыве вперед и вперед не было никакого смысла и никакого содержания. Эти динамичные людишки с пустым, остановившимся взглядом, с дергающимися, марионеточными движениями выражали тему опустошительного автоматизма, того вакуума, в котором протекала жизнь — машинальная, дерганая и нелепая — излюбленных персонажей Мартинсона.
Фильм снимался звуковой, и Протазанов хотел превратить «Марионетки» в своего рода кинематографическую оперетту. Действие происходило в вымышленной стране Буфферии. Кторов играл принца До, Мартинсон — его личного парикмахера Соль. Принц До готов был незамедлительно занять любой престол, очень хотел, как ему и предназначалось с рождения, поскорее стать королем — все равно где. Но все троны, увы, были давно заняты. Но неожиданно выяснялось, что в Буфферии вакансия короля свободна, и принц До тотчас же туда отправлялся, захватив с собой, разумеется, и своего парикмахера. Однако по капризу судьбы и сюжета королем и диктатором ошибочно, но тем не менее реально становился парикмахер, а принц До оказывался всего лишь парикмахером у своего собственного парикмахера! Таким образом, в этой эксцентричной комедии, тяготеющей к гротеску, Мартинсон и Кторов как бы обменивались ролями. ‹…›
Таким образом, в этом увлекательном и остром дуэте с Мартинсоном Кторову надо было доказать, что и эта, новая для него сфера комедийности ему доступна. Шикарное фатовство, которое давалось Кторову без труда, здесь окрасилось эксцентризмом, приобрело гротескную напряженность. Кторов непринужденно, как и Мартинсон, шел по грани комического и жутковатого. Когда в руках у бывшего принца оказывалась бритва, бывший парикмахер (а ныне — диктатор и повелитель целой страны) чувствовал себя весьма беспокойно. В глазах у Мартинсона, повязанного белой салфеткой, мелькала тревога, рука его нервно сжимала королевскую шпагу. А в глазах у Кторова, весьма энергично, но отнюдь не профессионально — и потому особенно устрашающе — размахивавшего бритвой, мерцала мрачная жажда мести и крови. Фильм, который вышел на экраны в 1934 году, когда Гитлер уже захватил власть в Германии, приобретал поэтому долю злободневности. Недаром после того как Чаплин показал своего «Великого диктатора», многие вполне обоснованно вспоминали «Марионетки» — в некотором смысле предтечу этого фильма.
Рудницкий