Мы решительно отказались от использования музыки как средства усиления недостаточно эмоциональных моментов кинематографа, иллюстрации к ним. Нам хотелось, чтобы музыка была призвана не на восполнение режиссерских промахов и слабостей. Наоборот, мы считали, что музыка должна нести равную идейную нагрузку со всеми другими элементами картины, объединяла бы единой формой весь фильм.
Что означала эта декларация о киномузыке на практике? Первая часть «Златых гор» оканчивается праздником, устроенным заводчиком для рабочих по случаю получения крупного военного заказа. Задача найти звуковой образ этой сцены представляла значительные трудности. Надо было одновременно передать атмосферу праздника и его фальшь, найти исторически характерные подробности и, наконец, показать происходящий наем новых рабочих. Д. Шостакович, Л. Арнштам и я нашли образ старинного, издали доносящегося вальса, исполняемого духовым оркестром. На «приближениях» и «отдалениях» этого оркестра, на чередованиях форте и пианиссимо мы разрешили всю сцену. Оркестр нигде не был показан в кадрах. Ни один зритель не задавался вопросом, откуда возникла эта музыка, — правильно рассчитанное введение ее в зрительскую ткань картины и самый характер инструментовки делали ее необходимой.
Мы применяли музыку, как правило, только в моменты органической ее необходимости, то есть на высоких эмоциональных точках, в заранее обусловленных музыкальных формах. В «Златых горах» не было музыки «вообще». Из существующих музыкальных форм были выбраны вальс и галоп. Вальс был дан сначала в исполнении духового оркестра, потом симфонического (в эпизоде награждения Петра часами), далее в форме «мелодии курантов» и, наконец, трактован как трагическая тема при убийстве Петром
Галоп был связан с темой полицейского натиска на рабочих Баку. Вторично галоп был применен не в лоб, а контрапунктически, когда его бешеный темп контрастировал с необычайно замедленным проходом Петра вниз по лестнице в сцене предательства.
В картину был введен прием, который я применил и в следующих работах. В эпизоде убийства громко и отчетливо тикали часы. Зритель не замечал неправдоподобия, потому что происходящее ассоциировалось с наградой Петра часами и непосредственно возникало после этого. Одновременно подчеркивались и смысл сцены в целом и тишина, которая нужна была в этом эпизоде. Подобное применение звука в кино я назвал методом ассоциативного звука.
Юткевич. С. Собрание сочинений в трёх томах. Т. 2. М.: Искусство. 1990.