Не знаю, сильно ли он переписал пьесу, но получилась она точно про нашу жизнь. Трудный подросток, прикрываясь цитатами из Библии, терроризирует всех: мать, учителей, одноклассников. Всех он пытается заставить жить по своим понятиям (якобы очень духовным), а когда это не получается, идет дальше: готовит покушение на учительницу биологии — еврейку и убивает
Отдельно хочу сказать о Светлане Брагарник в роли директора школы. Я долгие годы ходила в театр имени Гоголя только ради Светы — она оживляла самые неживые спектакли и тянула на себе весь репертуар. И как же органично вписалась в новую команду! Брагарник сразу поняла, что Серебренников не любит полутонов, он режиссер внятный, даже резкий, и легко подхватила эту манеру, под восторженные аплодисменты виртуозно сыграв милую училку, которая и детей любит, и выпить может, но в сущности ненавидит
Модная после «Оттепели» Виктория Исакова, напротив, играет другую ипостась профессии — ее Елена Львовна, биолог и по совместительству школьный психолог, современна, рациональна, терпима и даже к Вене ищет подход, пытаясь отвечать ему цитатами из той же Библии. Но главное — режиссер подарил ей финал, после которого уже и непонятно, кто здесь главный герой: она или ее ученик. После педсовета, на котором Веня обвиняет ненавистную училку в том, что она его «трогала», ее увольняют. И тогда она… прибивает гвоздями свои туфли к полу и произносит страстный монолог, что никуда отсюда не уйдет и не уедет, потому что
Вспоминаю свой разговор с Кириллом Лавровым на спектакле одного грузинского режиссера, который в советские времена в Тбилиси ставил волшебные спектакли, а тут — уже из другой страны — привез в Москву очень средний. «Все понятно, — сказал Кирилл Юрьевич, — ему не с кем стало бороться. В театре — чем хуже, тем лучше». Боюсь, что он был прав — во всяком случае, в отношении нашего театра. Вот и сейчас: ну не хочется мне писать о том, что некоторые актеры в «(М)ученике» играют на штампах провинциальной — в плохом смысле этого слова — сцены, очень хотят понравиться, что у того же Кирилла Серебренникова были спектакли куда более тонкие и изысканные, даже когда зал хохотал. Хочется просто пожелать режиссеру и театру успеха — боюсь, наступает их время. Точки над «i» расставлены, позиции обозначены. Теперь только пройти этот путь до конца.
А зал на этом спектакле — главное действующее лицо. Он жадно считывает каждый месседж и существует с режиссером и театром на одной волне. Зал счастлив. Нечто похожее уже было. Конечно, в той, ушедшей, казалось, навсегда жизни — в Таганке и даже ефремовском МХАТе, когда мы все дружно поддерживали «передовые» спектакли… Это ничему, как выяснилось, не помогло, но нужно было чувствовать, что ты не сумасшедший, не «пятая колонна» и не
Агишева Н. (М)ученик // Петербургский театральный журнал. 2014. 17 июня.