Надежда Васильева: Сценарий «Реки» я читала в дневном поезде между Питером и Москвой. Мне его дал Балабанов, сказал, что Сельянов попросил у него совета — кто мог бы это снять? Я за час прочла, и все остальные четыре часа, пока мы ехали, плакала и думала, что если Леша снимет этот фильм, моя мечта, наконец, осуществится. Я люблю, когда зритель в кино плачет. Но сама на таких трогающих душу фильмах почти никогда не работала. Только на фильме «Про уродов и людей» чуть-чуть пострадала, а все остальные у меня были… как бы это сказать? Красивые, что ли, — модерн, костюмные драмы, комедии… Работа сама по себе была увлекательной, но надрыва душевного я при этом не испытывала. А мне хотелось отвлечься от своих костюмов, пожалеть героев, посочувствовать им, задуматься об их жизни. И потому «Река» — чувственная и правдивая — так дорога для меня. Ни на одном фильме я не работала с таким щемящим чувством любви и жалости к его героям. ‹…›
Тамара Сергеева: А все эти замечательные украшения, которые обнаженная Туйара надевала в предпоследней сцене—настоящие или сделаны для фильма? Кадр очень красивый…
Н. В.:Кое-что сделали якутские ювелиры, а кое-что взято в якутских музеях. Шапку мы шили сами, там ручная вышивка. Естественно, все эти украшения надевались на одежду. Но мы подумали, что это выглядело бы немного скучно… Потом по сюжету у Мергень и одежды-то хорошей не было под эти украшения, которые она украла. Якуты не стесняются своего тела, и Мергень тоже гордилась им. Она вольный человек. В фильме должно было быть еще много эпизодов, где она обнажена — летом в лесу на охоте, в лодке…
Васильева Н. «Река»: от истока до устья [Интервью Тамары Сергеевой] // Киноведческие записки. 2003. № 63.