Ксения Маршанская: Какие глаза были у Чаплина?
Сергей Маковецкий: Говорят, грустные. Пусть и будут грустные. У него были талантливые глаза.
К.М.: А где он был настоящий —на фотографиях, в жизни или в фильмах?
С.М.: Думаю и там, и там он немножко притворялся. В жизни — зависел от объектива: мы же не знаем, что он разрешал снимать, каким хотел себя видеть. В фильме — от своих придумок. Настоящим он был в полном одиночестве. Вот туда бы заглянуть, когда вокруг никого не было. Но для этого нужно уметь раздвигать время и стены. А так — притворялся.
Вот у Шостаковича все время были грустные глаза. Он был естественный человек. Всю жизнь. Если чего-то боялся — боялся до конца. Он, например, всю жизнь боялся милиционеров. Он был очень нервный человек. И сильный. В самом высоком смысле. Я не могу сформулировать то, что увидел на его фотографиях, когда репетировал Шостаковича. Для меня это тайна, которую я понял и почувствовал, как мне кажется: взгляд, наклон корпуса, движения рук. Я не хочу говорить о своей тайне. А еще у Чаплина были хитрые глаза. ‹…›
К.М.: Чаплин был одинок?
С.М.: Я думаю, да. ‹…› Тоска, фантазия, полный уход от реальности, воспоминания о том, чего в жизни никогда не было, -нет ничего приятнее одиночества. ‹…›
К.М.: При жизни Чаплина многие его фильмы назвали аморальными. Почему?
С.М.: Потому что на определенном этапе он, грубо говоря, полез не в свои дела, с точки зрения тех, кто считал его фильмы аморальными.
К.М.: В какие?
С.М.: В трагикомизм. Когда помимо смешного он начал затрагивать серьезные проблемы. Сначала клоун был просто смешон. И вдруг этот рыжий коверный захотел стать Гамлетом. И стал им в глубине души. А когда маленький смешной человек начинает говорить о серьезных вещах, это уже опасно: зачем? У нас есть трагики, которые прокричат об этом. Смешной человек не прокричит. Он — проплачет. Он заметит то, на что трагик, пусть даже великий, не обратит внимания. Почему комедийный актер, мне кажется, как никто может сыграть трагедию? Потому что он не может быть злым, его суть — доброта. А это значит — открытость, внимательность. Смешной человек должен быть очень внимателен, чтобы выбрать смешное. И когда он с этим своим пытливым взглядом идет во что-то серьезное, окружающим становится страшно. Люди такого склада глубже. Потом, слово, сказанное по-человечески, интонационно доступнее, нежели патетика. Потому и опасно. ‹…›
Вообще мир Чаплина — это такие катакомбы, такой лабиринт со своими ходами, только ему понятными, со своими тупиками, из которых невозможно выбраться. Дай ему волшебную палочку — нужна она ему? Не уверен.
К.М.: Однажды Чаплин сказал: «Никто меня не любит, и я исчезну, оставив в мире прекрасные фильмы, и, когда меня не будет, обо мне сохранится доброе воспоминание...Я сам себя уничтожу. Кто может мне помешать?»
С.М.: Когда человек говорит об очень серьезных и личных вещах и при этом есть момент неприятия, или непонимания, или даже нежелания его понять, надо быть очень сильным, чтобы на это совсем не обращать внимания. Он зависел от зрителя. Он занимался профессией, основанной на этой зависимости. Представь фильмы Чаплина в пустоте. ‹…› Каждый видит в его фильмах то, чего хочет видеть по своим собственным установкам. Понимали ли его до конца? Не уверен. До конца понять ничего невозможно. Чаплин испытывал радость страдания, благодаря которой в нем самом открывалось такое, куда обычному человеку не заглянуть. Рождались новые темы, приспособления, приемы.
С.М.: Он называл себя «Бледным Пьеро, влюбленным в Луну».
К.М.: Может быть потому, что луна — это откровение. А откровение — всегда ночное действие. Я не знаю откровенности при ярких софитах. ‹…›
К.М.: Что значит: взрослый?
С.М.: Это когда впадаешь в хандру и скуку. Как скисший борщ. Мерзкое состояние скуки. Это значит: очень, очень взрослый человек. Тогда «так долго не живут» ‹…›
К.М.: На сколько лет ты себя чувствуешь?
С.М.: Когда хорошее настроение... дошкольная группа детского сада. По ощущению. ‹…›
К.М.: Среди взрослых много детей?
С.М.: К сожалению, нет. Если бы было больше, жить было бы намного веселее.
К.М.: Взрослых детей не любят?
С.М.: Не любят. Потому что на их нервных окончаниях нет шелухи, которую человек накапливает за жизнь — хитрости, мстительности, пошлости, глупости, предательств. Взрослые дети открыты. Это не значит, что они чисты как стеклышко. Но их душа остается незапятнанной до конца. Поэтому с ними интереснее, и они намного порядочнее взрослых того же возраста. ‹…›
К.М.: Как ты понимаешь ханжество?
С.М.: Делать вид, что тебе не нравится то, о чем ты все время думаешь по ночам. Когда тебя никто не слышит. Это, наверное, самое страшное качество. Притворяться. Делать вид.
Маковецкий С. Красота слез. [Интервью К. Маршанской ] // Сегодня. 1994. 15 января.