Российская газета: Как собираетесь отмечать юбилей?
Игорь Масленников: Тридцать лет назад свое
РГ: Кто-то из вашей большой семьи связал судьбу с кино?
Масленников: Старшая дочь Аня работает с мужем-оператором — как менеджер. Младшая Катя учится на звукорежиссера в Санкт-Петербургском университете кино и телевидения. Внучка Маня начинает заниматься в Сорбонне. «Кем ты будешь?» — спрашиваю. «Специалистом по кино». Вероятно, киноведом.
РГ: Вы с Валуцким, автором «Зимней вишни» (и не только), собирались «тряхнуть стариной» и взяться за новую работу...
Масленников: И тряхнули. Сценарий есть. По-моему, хороший. Называется «Грибной год». Это мелодрама вроде «Зимней вишни», но проблематика уже другая, нынешняя. На первый взгляд, герой — двоеженец. На самом деле, судьба распорядилась так, что он тянет две семьи. Запутанная история, забавная, с юмором. Одну женскую роль с удовольствием предложил бы Елене Яковлевой (мы снимали ее в фильме «Ночные посетители»).
Подали заявки в минкультуры, в новый Фонд поддержки кинематографа. Все мимо, никому это не нужно. Раньше все-таки была объективность в этом деле, все сдавали заявки, работало экспертное жюри (я много лет, кстати, в нем состоял). Тайным голосованием определялось, кому дать государственные деньги на картину. А теперь деньги получают семеро так называемых «успешных» продюсеров.
Для меня главное — собрать хорошую компанию и всем вместе вырастить растение — фильм
РГ: Вы жесткий режиссер, диктатор?
Масленников: Я из той режиссуры, которая выращивает спектакль, фильм как садовник. Для меня главное — собрать хорошую компанию и всем вместе вырастить растение — фильм. Научился этому у Товстоногова, бывая на его репетициях, когда работал в театре сценографом (и заразился режиссурой!).
РГ: Как вы относитесь к тому, что сейчас в Петербурге снимают нового «Шерлока Холмса»? Я, например, прочла много сердитых откликов в Интернете: «Лучше Масленникова не снять, это святое, руки прочь!». Коммунисты Петербурга и Ленинградской области призывают бойкотировать это кино.
Масленников: До нас было 200 «Холмсов» — по всему миру! — и думаю, что после нас их будет немало. Наше главное открытие: Холмс — не главный герой, а Ватсон — не теневая фигура. Только Юлий Дунский и Валерий Фрид, талантливые драматурги, в своем сценарии сделали Ватсона равноправной Холмсу фигурой. Между ними интересные отношения, на это интересно смотреть. Кроме того, я сознательно делал комедию. Все с детства знают рассказы Конан Дойла. Поэтому дело не в детективном сюжете, а в отношениях этой пары. Вообще, я так устал от разговоров про Холмса!
РГ: Почему про «Зимнюю вишню» вас меньше расспрашивают, как думаете?
Масленников: Это другая история. Мелодрама, женское кино. В те годы женщины всё тащили на своих плечах. В «Зимней вишне» главной темой была мужская несостоятельность. Мы с Валуцким, автором сценария, признавались женщинам в том, то мы, мужчины, на самом деле — безвольные, фальшивые. Мы — слабый пол. Эту идею понял Виталий Соломин, он сумел сыграть такого слабака. Теперь другое время — маскулинское.
РГ: В 2009 году вы сняли фильм «Банкрот» (по мотивам пьесы А. Островского «Свои люди — сочтемся!») — и все. Хочется еще снимать?
Масленников: «Банкрота» практически никто не видел. Нет проката. Мы говорим, что надо снимать хорошее кино. А для кого? Нигде его не показывают. Все принадлежит американцам, и они нам диктуют. В советские времена у нас тоже была американская система, когда деньги из кинотеатров шли назад, на кинопроизводство. У американцев это сохранилось, их корпорации имеют свои прокатные сети. Причем по всему миру, в том числе и в России. Наши начальники говорят: зачем прокат? Есть диски, телевидение... Но американцам прокат зачем-то нужен. Миллиарды рублей текут в Голливуд.
РГ: С другой стороны, Интернет переполнен письмами: «Не любим российское кино, не хотим смотреть, оно нам не нужно».
Масленников: Потому что вкусы определенной части молодежи испорчены, они не хотят приходить в кино, чтобы переживать. Вспомните наши лучшие, классические фильмы — они все построены на принципе переживания. И не только наши, а и западные. Они формировали душу. Сейчас кино превратилось в аттракцион. Придумывают все что угодно — 3D, 4D... Приходите, платите денежки и развлекайтесь. Как в ЦПКиО. Возьмите попкорн и отдыхайте. Развлекуха, интертеймент!
Мои студенты во ВГИКе сейчас на пятом курсе, приступают к дипломным работам. Открыл курс в Санкт-Петербургском университете кино и телевидения, предложил схему, по которой сам учился у Григория Козинцева на «Ленфильме»: Высшие режиссерские курсы, трехгодичные. Уже год занимаемся. Мне задают вопросы: «А для чего ты их готовишь? Куда они пойдут? В „мыловарни“, делать телевизионное „мыло“?» Кстати, некоторые занимаются этим, работа есть, богатеют на глазах.
Меня терзает тайная мысль о революции в кино. Все время появляются новые поколения молодых талантливых людей. Рано или поздно они должны это дело взорвать. Революционным образом. Не с помощью денег, а своей энергией, талантом. И поэтому надо их готовить, учить. Вижу хорошие курсовые работы у моих ребят в Москве и Петербурге. И не только я учу — Хотиненко, Соловьев, Абдрашитов...Алексей Учитель предлагает создать федеральный центр дебютного кино.. Мне предлагают вести мастер-класс на «Ленфильме». Между прочим, это уже ростки. Посему я не в отчаянии...
Мазурова С. Садовник фильмов: Режиссер Игорь Масленников мечтает о мирной революции в кино // Российская газета. 2011. 26 марта.