— Игорь Федорович, как появились на свет ваши забавные персонажи?

— В то время я был руководителем творческого объединения телевизионных фильмов на Ленинградской киностудии. Говорят, что сейчас расцвело телевизионное кино — ничего подобного! В конце семидесятых — начале восьмидесятых годов у нас на «Ленфильме» снимались «Открытая книга», «Жизнь Клима Самгина», Бортко делал «Без семьи» и «Собачье сердце», Аранович — «Противостояние», то есть работа кипела. Тогда же к нам пришел сценарий Юлия Дунского и Валерия Фрида по рассказам о Шерлоке Холмсе.

Я не являюсь большим поклонником детективной литературы и, как филолог, не считаю Конан Дойля таким уж значительным писателем. В том, что я клюнул на него, большое значение сыграла обстановка в стране: хотелось улететь куда-то в заоблачные дали, заняться чем-то приятным, не связанным с тогдашней повседневностью. Мне понравился сценарий еще и тем, что он имел одну важную особенность, благодаря которой у нас все и получилось.

‹…›

— Я слышал лестные отзывы о ваших фильмах в Англии.

— Я точно знаю, что там показывали «Собаку Баскервилей». Насчет других фильмов о Холмсе затрудняюсь сказать. Наша беда заключалась в том, что по советским правилам каждая серия должна была длиться больше часа, иначе фильм не считался полнометражным и имел совсем другое финансирование. Во всем мире уже тогда существовал стандарт телевизионной серии в пятьдесят две минуты. Так и «Собаку Баскервилей» мне пришлось сокращать для показа по Би-би-си.

У меня сохранилась газета Daily Mirror с рецензией на фильм. Там есть цитата Маргарет Тэтчер, мол, наш «Холмс» — лучший из всего того, что она видела. Цитата цитатой, но о степени популярности фильма в Англии мне сложно судить.

— Намерены ли вы сейчас привести «Холмса» к современным стандартам?

— Мы уже сделали это. И попали в неприятную ситуацию. Года три-четыре назад канал ОРТ занялся переформатированием прежних телефильмов, среди которых «Вечный зов», «Тени исчезают в полдень» и другие. Но в тех фильмах — одна история, и достаточно было склеить все серии в одну большую, а затем порезать по пятьдесят две минуты, чтобы получился новый формат. У нас же каждая серия — это отдельная история.

Сделать новый формат было сложно, но очень хотелось, ведь они переводили оригиналы фильмов на цифровую основу. От этого фильмы стали замечательно выглядеть, сразу обновились, помолодели. К тому же новый формат позволил бы нам продавать их по всему миру.

‹…›

А дальше нам на горло наступил капитализм. Оказалось, что права на все фильмы о Холмсе «Ленфильм» продал «Медиа-Мосту» Гусинского и Владимира Досталя. И те потребовали от ОРТ компенсацию за использование в новом сериале материалов прежних фильмов. Состоялся суд, и новый фильм был арестован. Теперь все наши труды лежат на полке и ждут неизвестно чего. Единственное, что согревает душу, — то, что все-таки где-то на полке лежит новенький, свеженький киноматериал.

— С «Зимней вишней» вы сделали то же самое?

— С «Зимней вишней» вышло по-другому. Автором сценария был Владимир Валуцкий. Когда мы сняли первый фильм, то о продолжении даже мысли не было. Там все завершалось, хоть и печально, ведь это мелодрама. Фильм хорошо прошел у зрителя.

Однажды Валуцкий принес на студию сценарий под названием «Дурашка». История не похожа на «Зимнюю вишню». Но поскольку сюжет опирается на собственную биографию автора, то на худсовете кто-то заметил: «Это же вторая серия „Зимней вишни“!» И все с этим согласились. Владимир «подремонтировал» сценарий, и мы сняли продолжение. После второго фильма мы поняли, что эта история требует какого-то завершения.

Я был худруком на Ленинградском телевидении. Директор Белла Куркова мне и говорит: «Хоть вы и худрук, но сами-то собираетесь что-нибудь снимать?» Я отвечаю: «Мне достаточно, что я руковожу». А она: «Но у вас же есть две „Вишни“, так давайте сделаем третью, чтобы получился телесериал». Тогда я позвонил Валуцкому в Москву, и он согласился. Началось это в Петербурге, а затем идею подхватило ОРТ. Так и возник сериал «Зимняя вишня». Всего вышло десять серий по пятьдесят две минуты. Мы продаем его на российское телевидение и за границу. Так «Зимняя вишня» до сих пор нас кормит.

— От вашего сериала «Что сказал покойник?» у меня возникло странное ощущение: он совершенно не похож на добрый фильм о Холмсе и Ватсоне.

— Здесь был другой материал. Мы снимали по роману польской писательницы Иоанны Хмелевской. Инициативу проявил актер и продюсер Сергей Жигунов: он дал мне почитать книжку и предложил снимать. Мы хорошо поснимали. Интересно было работать. И не потому, что это детектив. История не столько детективная, сколько психологическая, с комедийным оттенком.

‹…›

— Юмор этого фильма, на мой взгляд, какой-то европейский — странноватый такой┘

— Верно. Кстати, Госпремию за вклад в телевизионное кино я получил именно за сериалы: за «Холмса», за «Зимнюю вишню» и за «Покойника» — так перечислено в указе. После этого я потерял интерес к телевизионному кино.

‹…›

Когда мне представилась возможность сделать кино, я сначала снял мелодраму «Письма к Эльзе» по сценарию Аркадия Высоцкого. Картина получила несколько призов на международных кинофестивалях, в том числе «Золотого павлина» в Дели. Но наш американизированный прокат ее проигнорировал: в Москве она шла два дня в двух кинотеатрах, на дневных сеансах. Я и разозлился. И решил сделать что-нибудь такое, чтобы прокатчики это все-таки «съели».

И тут попался сценарий Владимира Вардунаса, с которым мы работали над «Покойником». Сценарий назывался «Тимур энд его коммандос». Это сказка для взрослых: ироническая комедия масок и положений. Мы недавно закончили эту картину. Она очень хорошо прошла на кинорынке. Мы продали фильм в семьдесят регионов. А тираж в сто копий стал для нас рекордным. Правда, в советское время тираж в две тысячи копий был обычным делом, но сегодня и сто копий — это настоящая победа.

Науменко А. Шерлок Холмс и доктор Ватсон — сделано в СССР: Интервью с И. Масленниковым // Независимая газета. 2004. 24 сентября.