«Русские повести» — совместный проект Седьмого канала французского телевидения и киностудии «Троицкий мост». Это цикл фильмов по произведениям русских писателей: «Тьма» Леонида Андреева (режиссер Игорь Масленников), «Спуск под воду» Лидии Чуковской (режиссер Александр Муратов), «Дитя» Всеволода Иванова (режиссер Виктор Титов), «Щепка» Владимира Зазулина (режиссер Александр Рогожкин), «Ключ» Марка Алданова (режиссер Павел Чухрай) и «На Иртыше» Сергея Залыгина (режиссер Вячеслав Сорокин). Художественный руководитель проекта — Игорь Масленников.

— Игорь Федорович, чем привлекателен для Вас и для Вашей студии этот совместный проект?

— За этот проект мы взялись из стратегических соображений. Нам пришлось убедиться в том, что прокатчиков внутри страны наше кино абсолютно не интересует. В то же время средняя стоимость картины выросла за последнее время в несколько раз. Скажем «Зимнюю вишню-2» я снимал за семьсот тысяч. Дело происходило в прошлом году. Уже сегодня ее меньше чем за два миллиона не снимешь. Не удивлюсь, если к концу года цены еще возрастут. Сами понимаете, вернуть такие деньги на кинорынке нет никакой возможности. Никто за такие деньги наше кино не покупает. Предпочитают набивать карманы за счет проката заграничной дешевки. Гнев здесь неуместен. Торг был бы уместен, но пока невозможен. Я не ханжа и не скептик — я реалист. И как реалист я считаю, что пока наш зритель не пресытится всем этим...

— Вы думаете, такие времена скоро наступят?

— Пока они не наступили, нужно искать другие возможности выжить в этой ситуации Например, сотрудничать с западными партнерами. Тем более что мы почувствовали к себе огромный интерес.

— Вероятно, не последнюю роль здесь сыграл успех фильма Павла Лунгина «Такси-блюз»?

— Конечно, после того, как Павел Лунгин получил в Канне специальный приз за режиссуру и там же Виталий Каневский за картину «Замри-умри-воскресни» — «Золотую камеру», о «Троицком мосте» заговорили как о серьезном партнере. Нам сделали много деловых предложений. Были предложения от американцев, но мы очень скоро почувствовали, что тягаться с ними нам не по силам. Они для нас слишком деловые люди. Европейцы — другое дело. Правда, и здесь есть свои тонкости Знаете, в последнее время появилось невероятное количество представителей, консультантов, посредников... Я не хочу сказать, что все они поголовно жулики. Боже упаси, они приличные люди. Иностранцы. Но вот когда доходит до дела, почему-то выясняется, что никаких денег у них нет. Они, видите ли, хотят сначала заручиться нашей поддержкой, а уже потом ехать к себе и искать богатых спонсоров... Не серьезно. Так что проект проекту рознь. Но мы, к счастью, имеем возможность выбирать.

— Почему Вы остановили свой выбор на сериале «Русские повести» для французского телевидения?

— Седьмой канал французского телевидения — некоммерческое предприятие на государственной дотации. С очень основательной культурной программой и безупречной репутацией. Видели бы вы, как загорелись глаза корреспондентки «Верайети» Деборы Янг, когда я рассказал ей о нашем проекте...

— Это была инициатива французов?

— Да, идея принадлежит им. Конкретно — драматургу Жаку Байнаку. Он написал шесть сценариев, их купил Седьмой канал и предложил нам сотрудничество, мы согласились.

— Принцип отбора литературных произведений не совсем понятен...

— Он и для нас полная загадка. И целиком на совести Жака Байнака. Зато команду режиссеров мы подбирали сами. Конечно, согласие французской стороны тоже было необходимо. Французы приезжали сюда, отсматривали кассеты с фильмами претендентов. Короче, приняли в этой работе самое деятельное участие. Их можно понять — они хотели убедиться, что вкладывают деньги в профессионалов. Это была довольно длительная процедура. Может быть, даже унизительная. Но мы вынуждены были на это пойти. Зато сегодня нам не стыдно за свой выбор.

— А каковы условия подписанного Вами договора?

— Поскольку события во всех шести картинах происходят в России — мы все снимаем здесь. Силами наших режиссеров, наших актеров и наших съемочных групп. Французская сторона в производство не вмешивается. Правда, она поставляет нам качественную кинопленку, но это идет в счет стоимости заказа. Так что за техническую сторону дела можно не волноваться.

— Кто по договору является владельцем картин?

— Все фильмы принадлежат Седьмому каналу. У нас есть только право на всесоюзный прокат, и мы хотим этим правом воспользоваться. Режиссеры сделают два монтажных варианта фильма: один на пятьдесят четыре минуты — как этого требует французская сторона, а второй — полнометражный — для проката: Мы не строим иллюзий и прекрасно понимаем, что в первую очередь привлекает наших партнеров. Нет, конечно, наша духовность, ментальность, эксклюзивность и так далее — само собой. Однако же для них не это главное.

— А что же? Дешевая рабочая сила?

— Разумеется. Невольничий рынок. Я не буду называть конкретные цифры — это коммерческая тайна. Но за шесть фильмов они платят нам столько, сколько у себя выкладывают за один.

— И тем не менее Вам это выгодно?

— И тем не менее да. Вы знаете, сколько стоит на черном рынке коробка «Кодака»?

— Я не знаю, сколько стоит на черном рынке коробка «Кодака».

— Объясняю. На черном рынке коробка «Кодака» стоит от пятнадцати до двадцати тысяч рублей. Вот и получается, что даже тех нищенских денег, которые платят французы, нам здесь никогда не заработать. И мы готовы к работе над новыми проектами, основанными на копродукции.

— А когда должна завершиться работа над «Русскими повестями»?

— К концу этого года. Может быть, к началу января. Последним, наверное, будет Павел Чухрай. У него — февральская революция. А для февральской революции, сами понимаете, нужна зимняя натура...

Масленников И. Русские повести // Сеанс. 1992. № 5.