Однажды, зайдя в городскую квартиру Пудовкина, я застала его укладывающим большой чемодан. В те дни проходил сбор теплых вещей для фронта, и Всеволод Илларионович бросал в чемодан свитеры, фуфайки, теплые шарфы, шерстяное белье — все то, что у него было. Поверх последнего мохнатого свитера он старательно уложил американский комбинезон на застежках-«молниях». Подбитый подстежкой из гагачьего пуха, комбинезон был одновременно очень теплым и очень легким. Для зимних киносъемок такая одежда незаменима.

— Послушайте… — сказала я, глядя на чемодан. — Я не спрашиваю, оставили ли вы себе хотя бы один теплый свитер, — но всей вероятности, не оставили. Но комбинезон… Ведь вам же придется работать зимой, снимать в снег и стужу, часами стоять на съемочной площадке под ледяным ветром. Комбинезон нужен вам для работы, это ваша производственная одежда. Вы и без того отдали все теплые вещи, какие у вас были. Оставьте себе хотя бы этот комбинезон, он вам необходим.

— Знаете что? — сказал Пудовкин, добродушно улыбаясь. — Я очень хорошо помню, как я жил без этого комбинезона. Прекраснейшим образом жил и работал. Обойдусь и сейчас.

Тэсс Т. Человек открытого сердца // Друзья моей души. М.: Известия, 1985.