Однажды, в начале моего нового фильма, в выходной день мы, как всегда, встретились у забора. Я рассказал, что актриса, приглашенная мною на главную роль, «не тянет» и что я долго буду расплачиваться за свою ошибку. Он сразу прервал меня:
— Замените ее, не раздумывайте! Только сразу решайтесь, потом будет поздно. Если придется переснять первые сцены — переснимите! Поверьте, потом будете мучиться и проиграете картину!

Видя, что я колеблюсь, бормочу что-то про неудобство, про то, что это будет ударом для актрисы, он продолжал настаивать:
— Надо уметь отказываться!

Назавтра он позвонил мне поздно вечером: «Вы решились?»

И я, послушав его, решился, хотя это было тяжело и требовало пересъемок. А через год мы вспомнили об этом, и поблагодарил его за совет. Теперь к написанным в дневнике «десяти заповедям режиссера» я прибавил одиннадцатую: «Не щади себя! Отсекай то, что не удалось, без колебаний». <...>

Последний мой фильм, который ему довелось видеть, был «Плохой хороший человек». <...>

На заседании он выступил первым, говоря, как всегда, горячо и нервно, хвалил мою работу. А в конце выступления обратился ко мне:
— Я прошу вас, выкиньте из картины только один-единственный кадр.

Но именно этот кадр был одним из моих любимых в картине и, как мне казалось, очень выразительным. По узкой улочке южного городка плывет — именно плывет, как белая пенистая река, — огромная отара овец. Затертый в ее потоке, ждет извозчик. Только что повенчанные Лаевский и Надежда Федоровна сидят, не глядя друг на друга, под кожаным верхом. Из церкви выходит пошлая мещанка Битюгова и целует новобрачных: «Ну вот. Теперь будет у вас как у всех!»

Мне показалось, что это торжествующее «как у всех» и стадо овец как-то ассоциируется и что этой ассоциацией будет подкреплен мещанский идеал Битюговых, мечтавших, чтобы у каждого было «как у всех».

И вот этот кадр Козинцев просил выбросить. Я онемел и не знал, как отреагировать на это единственное замечание. Но Григорий Михайлович не дал мне опомниться:

— Для вашего фильма не нужна эта уже неоднократно использованная параллель: люди — бараны, люди — стадо. Это было еще у Чаплина. Толпа людей спешит на завод, стадо овец — в загон. Было уже — значит, не надо! Послушайте меня!

Этот аргумент меня окончательно «доконал», и я пошел в монтажную и, тяжело вздохнув, одним махом выбросил в корзину этот любимый кадр.

Хейфиц И. Встречи у забора // Ваш Григорий Козинцев. Воспоминания. М.: Артист. Режиссер. Театр, 1996.