Мы до сих пор еще не даем себе полного отчета в том, как велика организующая агитационная сила звуковой фильмы. Если немое кино названо «великим немым» (так значительно его влияние), то можно себе представить, какие буквально потрясающие возможности создаст кино звуковое.
На сегодняшний день, к большому сожалению, мы еще сильно отстали от Запада: и бедность аппаратуры, и отсутствие кадров задерживают и ограничивают нас. Но уже и сейчас, не ожидая «лучших времен», мы обязаны на основе технического опыта бороться за большую творческую работу в звуковых ателье, не ограничиваясь мизерными и кустарными экспериментами.
Довольно концертов, джазовых певцов! Надо делать настоящую художественную работу, полноценную, выразительную и целиком отвечающую предъявленным к киноискусству требованиям. Моя поездка на Запад специально для ознакомления со спецификой звукового кино значительно расширила мои познания, и я считаю себя обязанным перейти к работе над звуковой фильмой.
Какой же должна быть эта фильма? По-моему, эта фильма должна быть обязательно и прежде всего на остроактуальную тему, организующую рабочего зрителя на решение боевых проблем сегодняшнего дня борьбы и строительства. Мы (наш коллектив) решили поэтому ставить фильму об обороне СССР. На каком материале? Мы решили, что самое правильное — заставить с новой силой звучать энтузиазм и героическую романтику гражданской войны.
Итак, мы делаем фильму о войне. Но ломая при этом трафареты так называемых батальных фильм. Без гула снарядов и внешнего показа непрерывных боев. Все наше внимание обращено на то, чтобы вскрыть характер тех дней, страшных дней в голоде, холоде и нищете, великих дней борьбы за социализм.
Формальные требования к картине определятся, конечно, спецификой звукового кино. Повторяем — звукового. В котором полновесный звук — музыка, слово — должны играть роль не иллюстративную, а организующую, роль основной эмоциональной доминанты. Музыка позволит связать воедино все эпизоды действия. Слово не будет играть роль надписей в картине. Нет. Слово — неотъемлемое звено фильмы, неразрывно связанное с действием, подчеркивающее или даже начинающее его.
Тема картины примерно следующая.
Через леса, болота, ужас неизвестности, голод и усталость пробирается красноармейская часть, 125 красноармейцев — рота при комиссаре, командире, взводных.
Барская усадьба встречается на их пути, и измученный походом в надежде найти хотя бы какую-нибудь малость пищи отряд занимает усадьбу. Но усадьба, вчера или третьего дня брошенная хозяевами, пуста: нет ни людей, ни пищи. Решено остаться на отдых. Пока располагается часть, кто-то обнаруживает в подвале вино и банки с приторно сладким вареньем.
Вино — это гибель. Оно отнимает последние силы, подкашивает ноги, связывает движения и мысли. К счастью, не все, всего десятка два, соблазнились погребом. Но результат страшен. На роскошных коврах, диванах и кроватях проснулись хмельные, раздраженные люди. Малейшее неосторожное движение дает вспышку — вспышку, в которой хлещет через край все накопившееся от лишений, голода и ужаса.
А тут еще дразнят горки с обеденными фарфоровыми сервизами, дразнят со стен картины фламандских мастеров, где по полотну сочатся жиром розовые индейки. Голодный желудок призывает к бунту. Вспыхивает драка.
Безотчетная драка, истерия охватили большинство отряда. Едва не растерзаны комиссар и командир. Люди уничтожают все, что попадает им под руку. Забился в припадке какой-то человек и исступленно бьет по клавишам помещичьего рояля. Бьет в бесшабашном темпе, что еще больше разжигает бесшабашную истерическую драку.
Комиссар учел силу музыки, силу ритма и отдал приказ умеющему играть на рояле: играй что-нибудь другое. Товарищ занял место у рояля. В шум плача, грохота и брани четкими, как математические формулы, ритмами ворвалась организованная музыка («Чакона» Баха, например). Рояль, который только что разжигал панику, сейчас зовет к дисциплине и выдержке. Думал ли помещик, что его рояль поможет когда-нибудь измученному пролетарскому отряду? Вот уже смолкла драка, успокоились люди, и комиссар приказал ложиться на отдых.
Наступила полная тишина, и вместе с тишиной тяжелая реакция. Страдания от голода, жажды. От стыда — где же наша классовая честь, товарищи?
Кто словом, кто песней изливает свою наболевшую душу. И постепенно от песни земли, от песни города, от горестной песни солдата царской армии рождается новая песня — песня, которая в бой поведет. Текст песни слагается тут же — музыка помогает слову, слово — музыке. Весь отряд поет рожденную в страданиях новую пролетарскую песню.
С новой песней отряд выступает. Ночью разведчик обнаружил линию фронта. У всех состояние ужасное, отряд натолкнулся не на части Красной Армии, он оказался в тылу у белых.
И тут комиссар спокойно открывает отряду план оперативного задания, данного Реввоенсоветом армии. Смысл задания: нужно во что бы то ни стало обнаружить себя в тылу у белых, чтобы дать возможность другим, количественно более крупным частям Красной Армии перегруппироваться для организованной атаки. Понял отряд приказ Революции. Отряд готовится к бою.
Ночью же, когда у себя в окопах враги готовились ко сну, где-то сзади окопов раздались слова революционной песни. Мелодию дал рояль. Ему бы играть менуэты, а отряд приказал: вылезай из усадьбы, включайся в инвентарь Красной Армии, служи Республике. Хватит, послужил помещикам, играй нашу песню.
Страшная паника во вражеском лагере. Песню надо заставить замолчать, она деморализует, это революционная песня. Артиллерийский огонь направляется ночью на ощупь — на звук рояля, туда, где звучит песня отряда.
Но так как отряд растянулся на большую дистанцию, белые убеждены, что у них в тылу появились крупные силы красных.
Срочно стягиваются резервы. Ночной бой не дает никаких результатов. Рояль и тут «послужил» классу — его крышка пригодилась для подставки пулемета, его струны пошли для починки телефонной линии.
В рояле остались лишь три октавы, необходимые, чтобы аккомпанировать песне.
Только наутро белые видят ошибку, видят ничтожность сил противника в тылу. Под страшным натиском белых гибнет весь отряд. Но он успел выполнить возложенное на него Революцией боевое задание. Идут атакой, боем несокрушимые отряды Красной Армии. Готовьте для себя могилу, белая кость, классовые враги. И уже вся армия поет песню, стихийно рожденную погибшим отрядом.
Вот содержание нашей работы. Мы считаем позорным, что до сих пор нет песни, которую пела бы вся страна и которая звала бы к грядущим боям. Создание такой песни — одна из наших основных задач. Получится или не получится эта фильма — вопрос будущего. Приложим все усилия, чтобы получилась. К сожалению, наши киноорганизации в области звукового кино настолько мало подготовлены, что мы не знаем, удастся ли все выполнить, как хочется. Помощи ждать неоткуда — кадров нет. Предварительную работу ведет группа в составе Арнштама, Блеймана, Портнова, Прута и Эрмлера.
Вот в нескольких словах заявка на нашу новую работу.
Наша просьба к рабочим — давайте обсуждать, помогите советами!
Эрмлер Ф. Песня // Кино-фронт. 1930. 30 июня.