‹…› Приход в кинематографию звука совпадает со вторым решающим этапом развития нашего кинематографа, с более глубоким решением нашей революционной партийной тематики. С этим этапом нашей кинематографии тесно связано имя Фридриха Эрмлера. ‹…› Еще в ранних вещах периода немого кино его волнуют широко поставленные вопросы о комсомоле, например, в фильме «Катька — Бумажный ранет».

Но окончательную направленность и принципиальную заостренность эта тенденция Эрмлера получает тогда, когда звуковое кино дает ему в руки живое слово, способное более глубоко и настойчиво доносить остро отточенную мысль, чем широко развернутый пластический и музыкальный образ, прежде всего взывающий к стихии эмоций и чувств. ‹…›

Поэтому создаваемые им образы (а он обычно автор или соавтор сценариев своих картин), вынесенные им на экран конфликты, разрешение поставленных им проблем всегда так интересны, так захватывающи и в выводах своих так воспитательно поучительны.

Будет ли это проблема беспартийного старого рабочего, идущего к большевизму, и секретаря партийного коллектива грандиозного предприятия в борьбе за выполнение встречного плана («Встречный»), будет ли это умная и тонкая работа начполита в деревне («Крестьяне»), будет ли это, наконец, фильм о борьбе партии против контрреволюционного троцкизма («Великий гражданин») — везде проблема поставлена остро, жизненно, правдиво.

Всюду Эрмлер идет в ногу с жизнью, стараясь на ходу уловить возникающий вопрос в самом его зародыше и, поймав его, дать на него глубокий, проникновенный ответ большевика и гражданина. ‹…›

1941

Эйзенштейн С. Художник-большевик // Фридрих Эрмлер: Документы, статьи, воспоминания. Л.: Искусство, 1974.