Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Ничего яркого
Виссарион Шебалин о своей киномузыке

Параллельно с активной работой в драматическом театре, я начал писать и для кино. Эта работа тоже кое-чему учила. Здесь требовались совсем иные, часто противоположные, по сравнению с драматическим театром, приемы и, прежде всего, лаконизм. Однажды режиссер Юткевич, с которым я встретился на Ленфильме при записи одной из моих картин («Пугачев»), упрекнул меня: «Что вы тут разводите оперу, в кино достаточно намека!» И он был прав. Режиссер, с которым я работал над «Пугачевым», заставил меня под панораму пугачевского лагеря дать целую оперную арию, что было совершенно излишне. Чтобы эмоционально нагрузить эту сцену, нужно было совсем немногое в смысле музыкального оформления.

Кино доставляло мне встречи и знакомства со многими очень интересными, даровитыми людьми. Поразительно яркой фигурой был Эйзенштейн, — человек поистине энциклопедического склада ума. Он много видел, много ездил, наблюдал, и у него всегда находилось, что рассказать. Все мы тогда были молоды, романтически настроены и с огромным рвением занимались решением «кардинальных» художественных проблем. Мысль бурлила ключом и спорам не было конца. Вспоминаю, как однажды вечером пришли ко мне Эйзенштейн и Александр Фадеев и просидели всю ночь напролет. Мы с Фадеевым—два сибиряка! — уселись на полу, на диванных подушках (очевидно — для пущего колорита) и пели сибирскую песню про черного ворона; Фадеев пел отлично, и я только подтягивал ему. Эйзенштейн тихо сидел на диване и слушал, как мы отводили свои родственные «сибирские души»...

‹…› Из моих киновстреч я с большой радостью вспоминаю общение с Я. Протазановым (с ним я делал малоизвестный фильм «Семиклассники», 1938) и с Л. Арнштамом — режиссером, на редкость чутким к музыке (первый фильм о Глинке). Но, пожалуй, эти встречи с интересными людьми и были для меня творчески самым ценным из того, что давало кино. Не могу назвать ни одной своей киномузыки, за все время работы в кино, которая была бы значительна как *музыка*. Ничего яркого в этой области мне создать не удалось. Поэтому если из театральной музыки кое-что использовалось в сюитах и перекочевывало в сочинения других жанров (например, темы из «Каменного гостя» и апофеоз пушкинского спектакля в театре Завадского 1937 года вошли позднее в Третий квартет— 1938; из фрагментов театральной музыки были составлены оркестровые сюиты: ор. 18 и ор. 22, оставшиеся ненапечатанными), то киномузыка не находила себе такого применения. Только из фильма «Рваные башмаки» (1933) некоторые темы попали во Второй струнный квартет (1934).

Виссарион Яковлевич Шебалин. Литературное наследие: Воспоминания. Переписка. Статьи. Выступления / Сост. и коммент. А. М. Шебалиной. М.: Советский композитор, 1975.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera