Говоря об образах в пьесах Островского, созданных Климовым в тридцатые годы, в пору наивысшего расцвета его таланта, нельзя не упомянуть об участии артиста в фильме «Бесприданница», где он сыграл роль купца «новейшей формации» Кнурова.
В кино Климов снимался и до «Бесприданницы». В пору немого кинематографа — от середины двадцатых до начала тридцатых годов — он принял участие в нескольких фильмах, поставленных режиссером Я. А. Протазановым. Это были «Процесс о трех миллионах» (1926, роль банкира Орнано), «Человек из ресторана» (1927, роль метрдотеля), «Праздник святого Иоргена» (1930, роль наместника храма). Снимался Климов и в одном из первых звуковых фильмов Я. А. Протазанова, «Марионетки» (1934), в небольшой, эпизодической роли министра. Несмотря на то, что в каждом из названных фильмов яркое дарование Климова проявлялось свежо и интересно, эти его работы для кино не могут быть по своей значимости сопоставлены с крупнейшими сценическими достижениями артиста, относящимися к этим же годам. Условность драматургического материала, положенного в основу ряда протазановских картин, действие которых происходит в некой отвлеченной стране («Процесс о трех миллионах», «Праздник святого Иоргена», «Марионетки»), незначительность роли («Человек из ресторана» и др.угие), а самое главное — отсутствие во всех названных картинах (за исключением «Марионеток») такого мощного средства создания полноценного реалистического образа, как слово, не позволили Климову в полной мере раскрыть в этих фильмах все свои богатые возможности.
Первым (и, к сожалению, единственным) фильмом, где тонкое мастерство замечательного актера-реалиста проявилось с большой убеждающей силой, был фильм «Бесприданница». Следует отметить, что участие Климова в этом фильме не ограничилось исполнением одной из важных ролей. По свидетельству кинодраматурга О. Л. Леонидова, «идею экранизировать Островского, и именно „Бесприданницу“, подсказал Протазанову М. М. Климов, переигравший в этой пьесе все мужские роли и каждый раз открывавший в ней все новые и новые красоты и мысли».
Интересно указание исполнительницы заглавной роли в этом фильме, тогда совсем еще молодой артистки Н. У. Алисовой, о той повседневной творческой помощи, которую оказывал ей Климов в процессе работы над образом. «Михаил Михайлович Климов учил меня раскрывать душу в песне. Романс „Он говорил мне“, спетый мной в кинофильме „Бесприданница“, я готовила под руководством Климова, который с радостью делился своими знаниями». Если прибавить к этому, что, по воспоминаниям Алисовой, из уст Рыжовой (исполнявшей в фильме роль тетки Карандышева) и Климова ей «удалось услышать много рассказов об актерах русской сцены, о великой Ермоловой, о Федотовой, Савиной, Комиссаржевской, о Ленском — учителе Рыжовой, о Садовских и многих других, об их отношении к искусству, о традициях замечательных русских театров», то можно представить себе, какую большую воспитательную работу проводил Климов с исполнительницей главной роли в фильме, поставленном по пьесе Островского, стремясь к тому, чтобы центральный образ произведения получил на экране возможно более полное и глубокое воплощение.
Основная работа Климова над ролью Кнурова в фильме «Бесприданница» приходится как раз на то время, к которому относится появление в печати уже упоминавшейся статьи артиста об Островском. Может быть, именно поэтому в образе Кнурова с наибольшей отчетливостью выразилось стремление Климова раскрыть образ «не сразу, а постепенно, сохраняя определенное нарастание, которое дает актеру возможность прекрасно играть роль». Изображая в фильме Кнурова внешне вполне благопристойным «европеизированным» дельцом новейшей формации, Климов лишь постепенно, в полном соответствии с требованиями Островского «разоблачает всю его гниль и гадость, вскрывает гнездящиеся в нем страшные вещи». Каждый, кто хоть раз видел фильм «Бесприданница», навсегда запомнит сцену розыгрыша в орлянку Кнуровым и Вожеватовым бесприданницы Ларисы. В момент, когда почтенный седовласый Кнуров подбегает к упавшей на землю монете, боясь, чтобы Вожеватов не смошенничал и не перевернул ее, лицо этого «европейца» поистине страшно, столько ничем не прикрытого жадного вожделения в холодных и жестоких глазах так внезапно обнаружившего себя хищника.
Афанасьев В. Михаил Михайлович Климов. М.: Искусство, 1953.