«Русский вопрос». В то время — в послевоенные годы — во всех театрах шла пьеса «Русский вопрос» Константина Симонова. Многие актрисы сыграли Джесси, и, пересмотрев их всех, я решила повернуть роль по-своему. Все играли ее несчастной жертвой буржуазного общества и его морали и много, много плакали над судьбой этой женщины, и когда Гарри Смит вместо того, чтобы немного наврать в книге про Советский Союз, написал правду и разорился, бедная Джесси уходит от любимого, но бедного человека к своим боссам. Я понимала Джесси как продукт американского бизнеса, женщину-бизнесмена, прошедшую постели богатых хозяев (она была секретаршей крупного издательства). Как у всякой женщины, у нее была тяга к своему дому, к мужу, и она нашла свое счастье, пока у счастья были деньги, — и ушла в старую грязь, как только деньги у Смита кончились. Я сыграла образ эгоистичной стяжательницы, в которой иногда прорывались человеческие черты.
Ведь в каждом дурном человеке что-то бывает и хорошее. Много сыпалось на меня после картины упреков, но я стояла на своем и считаю, что была права.
«Корабли штурмуют бастионы». С образом леди Гамильтон у меня очень сложные отношения. Все видели английскую картину «Леди Гамильтон», где главную роль сыграла великолепная актриса. Мы все очень любили эту картину, и я очень полюбила образ непогрешимой, чистой и несчастной женщины. Каждый раз, когда я смотрела эту картину, я плакала. Я захотела узнать о леди Гамильтон как можно больше и подняла все литературные материалы, которые нашлись у нас. И ахнула. Шпионка, корыстолюбивая девка, презирающая адмирала Нельсона и приставленная к нему как разведчица, садистка — вот что я узнала о леди Гамильтон. Авторы этого фильма решили показать —вот какие у них в Англии были прелестные мученицы... А я загорелась желанием хоть немного разоблачить эту легенду... И взялась за эту тяжкую задачу.
Роль была очень маленькая — и в ней трудно было сказать о леди Гамильтон все, что хотелось. Но я изворачивалась, как могла. И мне кажется, что роль получилась, во всяком случае, я достигла того, чего хотела. Но ведь в кино слова из песни все же иногда выкидываются. Стали на студии резать, сокращать картину, и моя роль полетела в корзину. Остались жалкие куски, где и не поймешь, что хотела сказать актриса, зачем взялась за эту роль, не обладая красотой Вивьен Ли. Меня много критиковали. Не могли мне долго простить этой роли. И я молчала. Это было большим моим горем, но не ошибкой, так как я считаю задачу, которую я ставила перед собой, правильной и смелой.
Кузьмина Е. Монолог актрисы // Советский экран. 1983. № 8.