В семидесятых он [Илья Фрэз] снял два фильма по сценариям В. Железникова: «Чудак из пятого „Б“» и «Путешественник с багажом». Новые фильмы заметно выделялись в списке снятых им ранее картин. ‹...›

Первым ‹...› был «Путешественник с багажом». Обращение Фрэза к этой книге, повествующей о простой и горькой истории, было свидетельством того, что кинематографисты ощущали необходимость честного разговора с детьми о настоящей жизни. Уже созрела давняя мысль о том, что нельзя видеть в детском фильме героев только в своей «детской» среде. ‹...›

Из психологически тонкого литературного произведения со сложным финалом Фрэз использовал не всё. ‹...› В повести мальчик уезжает от отца, так и не назвавшись. Читатель ощущал его глубокие переживания: отец, близкий, родной, желаемый, но, к сожалению, не тот, не такой, о котором он мечтал. И все это очень серьезно. Чувствовалась спрятанная в душе мальчика мечта о возможности возвращения отца. Фильм Фрэза не передал всей этой тонкости. Однако тот факт, что юным зрителям говорилось о подобных сложных жизненных переживаниях, было значительным шагом к настоящему искусству, к серьезному уважению детского зрителя.

Режиссер убедительно показал то, что увидел мальчик, воспитанный в трудовой обстановке честных людей. И зрители понимают, что он не примет такого невежественного, развязного, легкомысленного отца. Он сердцем оценил сущность этого человека, недостойного его самого и матери. Это серьезный, хотя и облегченный, по сравнению с повестью, вывод. Но вывод симптоматичный.

Второй фильм — «Чудак из пятого „Б“» был полностью погружен в жизнь и заботы самих детей, их взаимоотношения. Показательна писательская находка: поместив своих героев в, казалось бы, их специфическую жизнь — школьный класс, общественные детские обязанности, — в результате он вывел постепенно все содержание фильма в настоящую, современную действительность. Подвел зрителя к серьезной оценке происходящего. ‹...›

Режиссер хорошо показал в фильме и душевную травму героя, и благородство детей, полюбивших его. Это было заложено и в повести. Железников раскрыл души детей, их внутренний мир, показав, как закладываются основы морали. ‹...›

Фильм Фрэза и Железникова — заметное начало нового отношения к детскому кино как к искусству, которое ощущалось уже в фильме Митты и Салтыкова <«Друг мой, Колька!»>. Это глубокий взгляд на жизнь, на сложные человеческие отношения. Режиссер работал в ином, более глубоком ключе, стремился довести до зрителя серьезность писательского замысла. Это заметить легко, если сравнить его режиссуру в других фильмах, где ему больше удавались внешние эффекты детского поведения.

Парамонова К. Необыкновенные годы: Страницы истории детского кино. М.: Серебряные Нити, 2005.