Телесериалы, на мой взгляд, отличаются от кинофильмов не только высоким процентным содержанием литературности, простоватой изобразительностью и обилием крупных планов. Успешный сериал, как «лего», состоит из блоков общественно одобренных стереотипов, то есть его материал — социальное бессознательное, его сюжеты и герои должны соответствовать не реальной жизни, а тому представлению о ней, которое складывается у каждой национальной аудитории.

Современные новые западные сериалы работают со стереотипами классом повыше — новенькими, модными и дизайнерски сработанными. Российское «мыло» с федеральных каналов — в основном с архаичными штампами, сформировавшимися еще в советское время, уже изрядно обветшавшими, но подштопанными прочными нитками латиноамериканской мелодрамы. Интервенция новых тем и героев на телевидение происходит в сегменте молодежных каналов и стриминговых платформ, там начинают появляться попытки разбавить привычные коллизии и маски новыми и современными. <...>

<...> В «Домашнем аресте», если отрешиться от водевильной веселости жанра, ясно, что не только мэр — ловкий взяточник и глобальный сластолюбец, но и интеллигентная белоленточница, и ее трусливый любовник, и работяга-алкаш со своей семейкой тоже далеки от добродетели, а циничная политтехнолог на кокаине, губернатор-очковтиратель и компания идиотов из ФСБ, уже не говоря про соседку-пенсионерку, — и просто страшны. «Домашний арест» рассказывает о мире, в котором мы живем, как о системе, где всё искривлено. Коммунальное детство героев с его обычаем макать соседей лицом в унитаз не воспитывает нормальных людей. 

<...> в нем наиболее ясно можно увидеть суть нашей реальности в том виде, в котором ее понимает народный зритель (спасибо тексту Слепакова). Деньги — вот наша скрепа, наш бог, наша идентичность, но в их отсутствии мы можем стать человечней. Семья — это ценность и опора, но она же тюрьма и каторга. Дети — смысл жизни, но они же главный источник проблем и основная обуза. Власть — воры и взяточники, занятые только подсиживанием и борьбой за места наверху, но не нами заведено, не нам и отменять. Сила в деньгах, а деньги в силе. Смеяться можно — это, собственно, нам и остается.

Пока никому (ни авторскому кино, ни массовому, ни сериалам) не удается создать цельную модель того мира, в котором мы живем, , потому и дробится и раскалывается его отражение, не выстраивается причинно-следственная связь, не рождаются характеры, отказывает логика. Мне возразят, что искусство постмодерна тем и характерно, что в нем нет цельности и этических ориентиров. На что у меня есть только один ответ: эпоху «пост» мы уже пропустили, а на эпоху «пред» пока только замахиваемся. Но «суда еще не было», как любит повторять герой Павла Деревянко в «Домашнем аресте», когда его называют взяточником. Скажем так: нам уже нравится, как для нас снимают, но хочется большего, в сущности, хочется увидеть на экране нашу идентичность, как она есть, во всей полноте.

Солнцева А. Плохой хороший человек на рандеву с Россией // Сеанс. 17.01.2019