Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
— Эй, кино, подстрелят вас!

Фильм «На красном фронте». В роли красноармейца Л. Оболенский...
Мы, «кулешовцы», были первыми, сделавшими киноленту о Красной Армии на документальном материале. Игровую, в обстановке боевых событий.
Не потому ли через пятьдесят лет я оказываюсь в положении киноартиста, которым заинтересовалась печать, и слышу традиционные вопросы:
— Ваша работа над образом? Это ваша первая роль?
Правда, вопросы ставлю себе сам, чтобы легче было начать, никто у меня интервью не берет. И, конечно, сам отвечаю.
1. Над образом красноармейца в фильме «На красном фронте» не работал, а непосредственно им был (незадолго перед съемкой фильма был красноармейцем).
2. Это и есть первая роль.
В детстве терзал игрушку, кинопроектор. Их тогда делали для ребятишек. Все хотел понять, как получается кино.
Когда я на Западном фронте встретил Льва Владимировича Кулешова, он рассказал мне, как делается кино, как из окружающего мира выбирается кинокадр, что происходит в кадре (будь то подсмотренное или организованное действие), как эти кадры потом собираются в последовательное изложение и как получается кинематографическое чудо — творимая, новая действительность.
И до сих пор, взяв камеру в руки, я, ставший кинорепортером телевидения, остаюсь, как и прежде, завороженным этим чудом.
Итак, Кулешов был первым волшебником, которого мне довелось встретить. Да еще таким, который обязательно хотел обучить своему волшебству. Только гляди да слушайся!
И я слушался. Все мы, собравшиеся вокруг Кулешова, условились беспрекословно его слушаться, потому что он начинал с азов, так необходимых нам, и все было очень понятно. Он учил нас выполнять простейшие задания, действовать, экономя средства, фиксировать поведение. Учил нас просто стоять, сидеть. Учил ходить.
Делать первые шаги.
Первыми, кто захотел «учиться ходить» у Кулешова, были мы с Александрой Сергеевной Хохловой. Потом, когда уже у нас был. хоть и небольшой, но в полном смысле «боевой опыт» (после фильма «На красном фронте») и мы вернулись в школу кинематографии, в группу пришли С. Комаров, В. Фогель, В. Пудовкин, Б. Барнет.
Занимались мы самозабвенно. У одних выходило лучше, у других — хуже. Хорошо получалось у Всеволода Пудовкина. Я завидовал ему — до чего же здорово он двигался! Словно внутри у него тугая пружина. Заводилась она по команде «приготовились!», а по короткому сигналу «начали!» бешено. раскручивалась.
— В чем тут секрет, Лодя? — спрашивал я его.
— Очень просто: ты двигаешься и действуешь потому, что так поставил Кулешов. А я хочу действовать так, как он поставил. Понимаешь, хочу!
Второй шаг...
Но «На красном фронте» снимали тогда, когда этого второго шага я еще не сделал. И был только послушным «натурщиком».
— Падай с лошади! Падаю.
— Прыгай в автомобиль на ходу! Прыгаю.
— Беги по крышам вагонов идущего поезда!
Бегу. Догоняю противника и на краю последнего вагона вступаю с ним в рукопашную схватку. Поверженный враг падает с вагона (в растянутый брезент, конечно). На этот раз падение снято отдельным монтажным куском. Теперь это так понятно — «монтажный кусок». А тогда впервые осознавалось, что действие можно расчленить и воссоздать в нужной последовательности. Что несколько разных, на первый взгляд, кусков образуют в фильме логический ряд.
Только пусть не складывается впечатление, что все эти физические действия и монтажные эксперименты были лишь механическим, бездумным выполнением трюков. Отнюдь нет! Еще не было терминов, ныне ставших школьными, скажем, о сквозном действии. Но цель ставилась четко. И на каждом этапе съемки Кулешов возвращал к ней:
— Тебе дали пакет с секретным донесением. Головой отвечаешь! Гони во весь опор!
— У тебя пакет отняли. Ты ранен. Собери силы. Вставай! Догоняй!
— Бейся, отними пакет! Его надо доставить, в нем судьба боя. Судьбы товарищей!
И тогда все трудности словно рукой снимало. Все казалось выполнимым и легким.
Может быть, в постановке конечной цели и посеяно зерно храбрости?
Забывалось, что только что над поездом пролетел биплан противника (самого настоящего), который где-то уже отбомбился и сейчас бил короткими пулеметными очередями. А Кулешов с оператором Ермоловым снимали этот налет в упор (надо одной рукой крутить ручку деревянного «Гомона», а другой — панорамную головку тяжеленного штатива).
— Эй, кино, подстрелят вас! — кричали из окна вагона. А из-за занавески в окно глядело дуло «максима». Помню этот штабной вагон, бывший ресторан. Массивный такой, пульман Владикавказской железной дороги, с железным, клепаным брюхом. (По наивности казалось, что он бронирован. А они все были такие.) На столиках, где когда-то на туго крахмаленных скатертях позванивал толстый железнодорожный хрусталь, стояли пулеметы в чехлах. По тревоге чехлы снимали, опускали стекла окон, а проемы закрывали мирными занавесочками.
Это был поезд Реввоенсовета фронта. А Петр Васильевич Ермолов, снимавший наш фильм, был кинооператором этого поезда.
Полвека — это отрезок времени, после которого уже пишут историю. Но кинолетопись тех времен оставили нам не «пимены» и не «монахи трудолюбивые», ее писали кинооператоры, имена которых — на почетном месте в истории советской кинематографии. Среди них — Петр Васильевич Ермолов.
За кадрами «летописи» он с Кулешовым уезжал на передовую. Документальных кадров требовал сценарий нашего фильма. Только спустя время мы стали обнаруживать этот материал в фильмах, в которых использовались кадры Государственного фильмофонда.
Огромный общий план, снято чуть сверху. Кавалерийская атака. Это корпус Гая.
Перестрелка... Поднялись... Ура!..
А вот захваченный у неприятеля английский танк. Совсем не такой, как теперешний. Посмотреть сбоку — ромб, лежащий на ребре. Стоит, как огромный остывший утюг. Но вот его разогревают, он оживает, дымит, разворачивается медленно, как корабль в порту, и ползет, повернув пушки против своих же недавних хозяев. (Вот уж, поистине, «кто с мечом к нам придет...»...)
Около этого бронированного чудовища — Петр Ермолов. Маленький и ужасно штатский.
Милый и простой человек. Я любовался его скромностью, умением быть незаметным, не привлекать внимания. Никаких традиционных атрибутов «образа». Ни клетчатой кепи, ни рыжей кожи. Рабочий человек на рабочем месте.
Потом помню его в «Межрабпомфильме». Он снимал с Протазановым пышные интерьеры художников Егорова и Рабиновича, оставаясь все тем же «Петрушей»...
Но возвращаюсь к фильму. А вместе с ним и в Москву.
Как только умудрились тогда, в годы тяжелой разрухи, весь заснятый материал проявить и напечатать!
Делали досъемки недостающих крупных планов. Снимали на «домодельной» пленке. Старую, отмытую основу поливал эмульсией оператор Минервин. Он казался алхимиком в своем темном и сыром чулане.
Пожалуй, трудности, которые выпали тогда на долю Кулешова и Ермолова, были коварнее, чем мои погони, падения и рукопашные схватки. Но моих учителей дарила силой все та же поставленная перед собой конечная цель: надо сделать! Обязательно надо!
Фильм нужен политотделу фронта.
Нужен Красной Армии.
Моя командировка кончилась. Я вернулся в ПУР РККА, где работал в кинобюро. Когда мы в бюро получили экземпляр фильма, начальник, товарищ Пекелис, удивился:
— Оболенский-то у нас, оказывается, киноартист!
Сказал не то с уважением, не то с улыбкой.
И я вынужден был признаться моему начальнику, что после службы хожу в киношколу и учусь кинематографической премудрости у Кулешова.
— Вы обратили внимание? Он тоже заснят в фильме: гражданский молодой человек отстреливается, защищая фольварк. А женщина, которая подносит ему патроны, — Александра Сергеевна Хохлова...

Оболенский Л. Первые шаги // Искусство кино. 1968. № 2. С. 11-14.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera