Владимир Ерофеев
[ЛИНИЯ НАИБОЛЬШЕГО СОПРОТИВЛЕНИЯ]
Товарищи, возможно, что мои слова ворвутся некоторым диссонансом к тем выступлениям, которые сейчас были, потому что вы говорили об очень практических вещах, которыми вы болеете ежедневно, и иногда, может быть, эти ежедневные боли заслоняют перспективу на будущее, заслоняют тот общий взгляд на кинопродукцию, который, мне кажется, должен быть все-таки у каждого работника хроники в отдельности.
Я не мог тоже просмотреть всю хроникальную продукцию фабрики. Я сейчас еще сильно оторван от фабрики хроники, но те два-три звуковых журнала, которые были показаны вчера, произвели на меня тягостное впечатление. Несмотря на все качества звуковой записи, несмотря на другие качества, эти журналы произвели на меня весьма тягостное впечатление еще и потому, что эти журналы считаются в настоящее время лучшими журналами треста. Эти журналы — действительно колоссальный сдвиг по сравнению с предыдущей продукцией фабрики хроники.
Но я считаю, что этот сдвиг происходит в значительной степени наложной основе. Если раньше продукция фабрики хроники и, в частности, звуковая продукция заслуживала упрека в серости, в штампованности и т.д., то теперь, после постановления ЦК от 23 апреля, наблюдается совершенно другая крайность — бросок в сторону так называемой занимательности, так называемой развлекательности.
Перемена, конечно, чрезвычайно разительная, но можно ли говорить, что этот бросок, это изменение курса является целиком оправданным и целиком правильным? Чем должна заниматься хроника по существу? Я полагаю, что хроника в основном должна заниматься фиксацией явлений подлинной действительности. Я думаю, что это достаточно ясно — фиксация явлений подлинной действительности, фиксация не только фактов, но и явлений. Совершенно очевидно, что фиксация явлений может быть облечена в самые различные формы: и в формы отдельных коротких сюжетов, которые имеются в «Союзкиножурнале», и в формы отдельных этюдов, и полнометражных картин и т.д. В основе же должна лежать фиксация подлинных явлений действительности.
Конечно, в показанных нам вчера журналах и Образцов с куклами, и Утесов с джаз-бандом — это тоже является кусочком действительности. Но можно подумать, просмотрев эти журналы, что другая действительность, которая целиком заполняла киножурнал до 23 апреля: заводы, стройки и т.п. — надоели нам не потому, что они снимались штампованно, а что они надоели нам потому, что они вообще не интересны, что они не «фотогеничны», что их нельзя показать занимательно и развлекательно. Я думаю, что в результате «эпохи штамповки» родилась у кого-то мысль в голове, что вся остальная действительности, кроме джаза Утесова и кроме легко снимаемых кукол Образцова и т.д., не интересна, не занимательна и не развлекательна.
Этот вывод абсолютно неправилен. Хроника должна быть не «развлекательна», не «занимательна», а интересна. Я считаю, что именно на этой основе нужно развернуть в дальнейшем работу по хронике. Мы должны интересно снимать и монтировать все явления нашей действительности. Те два журнала, которые я видел, во-первых, снижают политическое значение хроники, так как куклы и джаз-банд, хотя и «развлекательны», но политически мало значимы, с этим мы должны согласиться.
Во-вторых, этот вид съемки «развлекательного» сюжета в павильоне отрицает хронику как самостоятельный вид кинопродукции. Из-за чего огород городить, если мы будем снимать джаз и Образцовых в павильоне и заполнять ими наши киножурналы?! С этой работой могут справиться другие фабрики. А раз так, то для чего тогда нужна хроника, для чего нужен этот трест и т.д. Я, быть может, несколько преувеличиваю, но я вижу в этих двух журналах признаки того движения, которое может затопить хронику, которое может самоликвидировать хронику, поэтому я и остановился на этих двух журналах.
Я расцениваю эти два журнала как линию наименьшего сопротивления, которая чрезвычайно характерна для многих работников в хронике последнего периода. Откуда вытекает эта линия наименьшего сопротивления?
Во-первых, очень трудно снимать документальные звуки, происходящие в действительности, гораздо легче снимать их в павильоне — здесь много света, здесь удобнее и т.д., и т.д. Это, конечно, аргумент, но аргумент не работников хроники.
Во-вторых, трудно искать ненайденные формы документальной, хроникальной звуковой фильмы или звукового журнала, а что эти формы не найдены, я думаю, ясно для всех вас (т. Блиох: А ты что дал?). Я думаю на секции звуковой хроники коснуться того, что я сделал, сказать о своих достижениях и своих ошибках в моей личной работе. Кое-что мы дали по линии принципиальной, в частности, мы имели первую звуковую передвижку по съемке хроникальной фильмы, которой, к сожалению, нет в распоряжении кинохроники по сей день. Я говорю вовсе не с ехидством, я считаю, что в моей последней работе больше недостатков, чем достижений.
Но если я даже сломал себе голову на этой работе, то сломал на попытках найти новые пути. Гораздо полезнее иногда сломать себе голову, чем идти всегда по проторенному пути, пути подражательства, который кончается тупиком. Я вернусь к вчерашним журналам. Нужно сказать, что я совершенно не желаю опорочить авторов журналов. Я считаю, что эти журналы сделаны очень чисто, и в смысле чистоты они превосходят все предыдущие. Я говорю лишь о тенденциях, заложенных в этих журналах. Я должен заметить, что в этих журналах я нашел только три настоящих эпизода хроники.
Первый эпизод — Новосибирск и Новониколаевск, второй — снятый Р. Карменом (Косогорская домна) и третий эпизод — олимпиада в Америке. Как это ни странно, в третьем эпизоде — «Мировая олимпиада» — я увидел настоящую хронику. Там люди не приглашены в ателье, их не заставляют позировать. Там снимают настоящих живых людей, приспосабливая для этого технические средства. Несмотря на сопровождающую сюжет речь, критикующую эту буржуазную олимпиаду, все-таки этот эпизод снят так живо, так интересно, что побеждает эмоциональная точка зрения буржуазного оператора, снимающего сюжет, а не сопровождающий голос, который не слушаешь.
Я полагаю, что эта олимпиада есть настоящая хроника, снятая с точки зрения буржуазного оператора. Как это ни странно, мы в 1932 году должны учиться у буржуазной хроники Америки... Мы можем учиться не только у Америки, мы можем учиться и у старых работников кинохроники. Я вспоминаю целый ряд работ старых мастеров хроники, в частности, т. Вертова, его знаменитые «Киноправды».
Я полагаю, что в этих «Киноправдах» есть что посмотреть и есть что сравнить с тем, что сейчас снимается. Правда, звуковая хроника — это дело совершенно новое. Это дело новое и в заграничной хронике, в частности, американской, потому что те немые журналы, которые озвучены слащавым джаз-бандом, это не есть подлинная звуковая хроника. Но сравнивая участок звуковой хроники с звуковой игровой кинематографией, я должен признать, что хроника на этом участке чрезвычайно отстала за последние годы. Если два года назад мы вышли на экран с первыми картинами: «Энтузиазм», «Деревня», «Процесс промпартии», «Олимпиада [искусств]», — то сейчас в области методологии мы чрезвычайно отстали от игровой кинематографии. Если игровая кинематография не полностью освоила звуковое кино, то она имеет на этом фронте значительные достижения. «Дела и люди» и другие фильмы показывают большие сдвиги в игровой звуковой кинематографии. Что мы должны сделать для того, чтобы догнать и перегнать игровую художественную кинематографию?
Я считаю, что всякое движение, если оно имеет силу, должно стремиться вперед, что хроника не ограничивается даже определенными рамками треста или фабрики, что хроника и хроникальное движение шире рамок треста. Я говорю, что хроника должна догнать и перегнать игровую кинематографию. Может быть, многим кажется странным этот лозунг.
Почему наши предшественники могли перегнать ее в прошлом, почему мы не можем перегнать ее в будущем? Я вовсе не расцениваю игровую кинематографию как враждебный участок. Я расцениваю ее как участок дружественный. Перед хроникой и игровой кинематографией стоят одинаковые политические задачи. Но как убежденный работник хроники я верю в возможности хроники, и я вижу эти возможности. И исходя из этих возможностей, я вижу, что при известной инициативе мы можем не только догнать, но и перегнать игровую кинематографию. К сожалению, сейчас такой этап, когда нас перегнали. Я призываю на путь здорового соревнования с игровой кинематографией. Теперь вопрос: как выйти на этот путь? Конечно, нельзя идти по пути подражания Америке, потому что формы звуковой хроникальной фильмы, судя по тем образцам, которые я видел, в Америке не найдены. Бренчащая музыка, сопровождающая немое кино, — это не разрешение задачи звуковой документальной фильмы. Поиски должны идти по целому ряду линий.
Во-первых, по линии методологии записи, по линии технической. Сегодня фабрика хроники, имея такой хороший павильон, не имеет ни одной хроникальной передвижки. Это является, конечно, большим недостатком. Мы должны искать методы, как снимать, и с этой целью так наладить свою звуковую аппаратуру, чтобы снимался подлинный звук, а не привезенные персонажи. Я исхожу из того, что хроника должна заниматься фиксацией подлинной действительности, ибо создавать явления здесь, в павильоне, — значит фальсифицировать эти явления. Если мы будем заниматься в ателье инсценировкой, тогда отпадает весь смысл существования хроники. Игровое кино с большим успехом справляется с инсценировкой, и оно обладает лучшими режиссерскими и актерскими силами и неизмеримо большими средствами. Исходя из интересов хроники, движения за хронику и движения ее вперед, я считаю, что нужно отказаться от подражания, что не исключает здорового заимствования.
Нужно пойти по линии наибольшего сопротивления, нужно пойти иногда и по опасным путям исканий новых методов работы звуковой хроники и хроникальной фильмы. Может быть, кое-кому придется на этом пути сломать себе голову, но этот путь, а не топтанье на месте, я считаю единственно правильным путем развития.
Пути советской кинохроники [Текст] : [Материалы совещаний] / Под ред. В. С. Иосилевича. — М. : Журн.-газ. объединение, 1933. — С. 58–59.