Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Поделиться
«Вы не совсем правильно чувствуете меня, как актера»
Из писем В. Э. Мейерхольду

1 декабря 1922

Глубокоуважаемый и любимый учитель и мастер, Всеволод Эмильевич!

Счел своим долгом написать Вам это письмо. Вы сами знаете Ваше отношение ко мне в последнее время. Чем это вызывается, я не знаю, не вижу моей вины перед Вами, а особенно такой, за которую меня можно, вопреки моим желаниям и стремлениям, лишать работы.

Сейчас у меня нет никаких возможностей в смысле работы, в «Тарелкина» вводите не Вы, работа с Вашим лаборантом меня нисколько не интересует. В данном случае с тов. Инкижиновым, который не учитывал меня как артиста и не развивал роль в том плане, в котором я ее хотел бы вести, заставляет меня слепо и точно копировать Орлова, сам производя это с биомеханичной точностью. В дальнейшем я также не вижу никаких просветов, т.к. отлично чувствую Ваше ко мне отношение.

Это, конечно, главное. А потом вокруг меня Вашими же сотрудниками по работе, официальными людьми, не знаю по тупости или от нечего делать (ибо я не знаю моей вины и перед ними) создается гнусная атмосфера лжи, сплетен, удивительного вранья, атмосфера, которой я нигде не встречал. Я считаю своим долгом отметить из этого хотя бы факты. Во время Вашего отъезда Гр. Бессонов распространил слух, что я ушел из мастерской и поступил в оперетту (?!!). Этот же «товарищ» Вам по телефону во время моей болезни, несмотря на заверения того же Репнина и прочих товарищей, которые меня навещали и знали мое состояние, заявил, что я не играю в «Рогоносце», т.к. играю в Петровском театре (?!). Это же официальное лицо сообщило т.т Ник. Эрдману и Кирсту буквально следующее: «мы» его выкидываем, он у нас доигрывает «Рогоносца», до того как введут Орлова, мнение Вс. Эм, что это бездарность нам ненужная, что «мы» и докажем в ближайшее время. И пр. и пр. и пр.

Затем, несмотря на резолюцию Общ. собрания принести обоим (Репнину и мне) Вам и мастерской извинения, назначить следственную комиссию, все кладется под сукно, а извинения и отставка от работы проводится только по отношению ко мне.

Я, не обращая на все это внимания, думал, что все это уладится, все это рассосется. Но теперь, почувствовав, что во всем этом я утопаю, что работы нет, что Ваше отношение отрицательное, я решил, что мне незачем зря ломиться в наглухо закрытые для меня двери, решил уйти из мастерской против моей воли, но побежденный обстоятельствами. Считаю долгом моей совести заявить Вам, что ухожу против желания моего сердца. Надеюсь, что это письмо останется между нами и не будет вывешено для сведения.

Если же нужно для формальностей официальное заявление о моем уходе из мастерской, то будьте любезны попросить Бессонова взять таковое у меня.

Глубоко Вам благодарный ученик                                                              Ваш Игорь Ильинский

Всеволод Мейерхольд на сцене

 

[Без даты]

Многоуважаемый Всеволод Эмильевич!

Я совершенно не в состоянии играть роль матроса — Жана Вальжана в «Последний решительный». Считаю также, что Вы напрасно придаете этому такое значение. При таком отношении к этим ролям, как у меня — ничего не может получиться. Если, как Вы говорите, отречься от личных интересов и сделать это в интересах театра, то я вообще не понимаю, в чьих интересах и в интересах ли театра, чтобы я бледно сыграл и был бы совершенно неинтересен в этих ролях-пустышках. Мне очень хочется работать у Вас и под Вашим руководством, но вот уже несколько лет у меня нет работы. Я уже в конце прошлого года решил (главным образом по этой причине) перейти в другой театр. Это мне было крайне тяжело и неприятно. Поэтому я с радостью ухватился за возможность еще попытаться продолжать работать в Вашем театре. К сожалению, оказывается и в этом году перспектив для меня нет.

При всем том хорошем отношении Вашем ко мне, мне кажется, что эти годы Вы не совсем правильно чувствуете (или вернее — Вам не до этого) меня, как актера. Баян, Победоносиков, Екс Тот, Пришлецов, Татаров — это все не мои роли. Мне очень хотелось бы расширить мое амплуа. Я бы не побоялся провалиться на чем-либо новом и смелом. Поэтому мне особенно больно было слышать, что вы расширением моего амплуа считаете Вальжана и Татарова.

Уваж. Вас Игорь Ильинский

 

 

13 сентября 1928 г

Дорогой Всеволод Эмильевич!

Узнав, что Вы нездоровы, а также чувствуя Ваше состояние в связи с тем, что пишет разная сволочь, захотелось Вам написать это письмо.

Самое главное, что хотелось бы, чтобы Вы поменьше обращали внимание на тявканье, улюлюканье и злопыхтельство Ваших врагов, которые ими же самими выдуманной провокацией и пускаемыми между строк предсказаниями о Вашем неприезде пользуются, чтобы сметь самым наглейшим образом на Вас потявкать и излить свои желчные, злобные и завистливые печенки. Жаль только, что, кажется мне, что Вы все-таки обращаете на это внимание и это не проходит совсем мимо Вас.

А необходимо, чтобы это все проходило мимо Вас, т.к. Вы прямо не имеете права тратить на него свои нервы и здоровье. Помните только, что и друзей из-за этой травлишки, т.к. это и травлей-то назвать нельзя, стало у Вас больше. И вообще вся эта шумиха дает только новый трамплин для Ваших новых работ и побед. Желаю Вам скорей выздоравливать и отдохнуть получше.

Верю в ближайшие новые работы с Вами                                                Ваш Игорь Ильинский

P.S. Привет Зинаиде Николаевне. Пишу это письмо по дороге в Сочи, где думаю пробыть до открытия сезона.

Всеволод Мейерхольд

 

[Без даты]

Многоуважаемый Всеволод Эмильевич!

Чувствую угрызения совести по поводу утреннего поступка. Надеюсь, что Вы, по возможности, как мастер — извините меня. Единственным оправданием для себя нахожу нервы, усталость и плохое восприятие публикой утреннего спектакля. Ваш же крик кроме того выбил меня действительно из колеи и я даже забыл, что я точно должен делать дальше. Да и обида была, т.к. после премьеры режиссерская часть мне никакого замечания не делала относительно ружья.

Ув. Вас Игорь Ильинский

РГАЛИ. Ф. 998. Оп. 1. Ед. хр. 1645.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera