Ей сейчас приводится много ездить. Она идёт по аэровокзалу под любопытными взглядами пассажиров: «Похудела. И волосы светлые, наверное, покрасила...». «Скажите, в где вы сейчас снимаетесь?» Вежливо улыбается: «Пока нигде». <…>
— Удовлетворены ли вы своей последней работой?
— Некоторых, вероятно, удивит мой ответ. При всей ответственности, с которой я отнеслась к роли Анны Карениной, сейчас считаю ее во многом лишь пробой. Это как бы музыкальные пассажи, необходимые в рабочей практике любого пианиста.
Почему? Я на собственном опыте испытала сложность решения проблем экранизации литературы. Все пришлось играть словно в авторском преломлении. А та Анна, которая мне близка, должна была где-то даже полемизировать с Толстым, с его философией. В одних и тех же обстоятельствах — совершенно другой характер. Правда, здесь уже можно спорить до бесконечности — «Анна Каренина» это или нечто другое.
— Значит, главная роль еще впереди. Какая же?
— Возможно ли конкретное определение? Допустим, я пофантазирую, что хотела бы сыграть Настасью Филипповичу. Однако практически вряд ли в ближайшие годы можно рассчитывать на новую постановку «Идиота».
Вообще же говоря, роль, которую ждешь всю жизнь, не вмещается в описательные габариты. Поправки в мечту вносят каждый новый день, каждая новая встреча с большим человеком и большим искусством.
— У кого из режиссеров кино хотелось бы вам сегодня сниматься?
— У Кончаловского, снова у Михаила Константинович Калатозова... Могу привести еще несколько имен, но список получится все-таки не длинным. Я бы назвала современный кинематограф антиактерским. С завистью думаю о том, что три десятка лет назад актеры имели возможность работать с гигантами — Эйзенштейном, Пудовкиным, Довженко. За каждым их кадром стоит не только огромная мысль, но и выдающееся понимание актера, подлинное содружество с ним. Сейчас, однако, мы нередко становимся лишь материалом в руках режиссера.
— По-вашему, актер должен быть солистом на экране?
— Солировать можно тему, а не образ. Если тема, которая тебе , задана сценарием и режиссером, способна захватить зрителя, увлечь его, потрясти — образ может и должен оказаться в центре внимания. Такой героиней стала Вероника.
— Так что же впереди?
— Впереди премьера арбузовской «Тани» в театре киноактера, где я играю Таню.
— Последнее. Есть ли театральный режиссер, с которым вам хотелось бы поработать вместе?
— Опять фантазии...
— И все-таки?
— Мне близко творчество Бориса Александровича Львова-Анохина.
Поспелов Р. Я могла бы поспорить со своей Анной. // Литературная газета. 1968. 20 ноября.