Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Когда же творится картина?
О принципах работы

Павел Сиркес: Вадим Юсупович, в своих фильмах вы часто обращаетесь к криминальному материалу — следствие, суд. Фабульная сторона в таких случаях у многих режиссеров выступает на первый план. Вы же, как мне известно, всегда стремитесь и следствие, то есть выявление причины, и суд, то есть нравственную оценку, <...> благодаря чему вам удается соблюсти здесь нужный баланс между необходимостью остросюжетного зрелища и психологической драмой?

Вадим Абдрашитов: Трудно оценивать собственные картины, но соблюсти баланс удается, как мне кажется, за счет высокопрофессиональной драматургии Александра Миндадзе. Его сценарии написаны настолько точно и тонко, что криминальный материал, ситуация напряжения (или, как в последнее время говорят, экстремальная ситуация) играет роль всего-навсего пускового механизма, ну, может быть, пружины некой для того, чтобы потом раскрутить часовой механизм вещи. <...>

Само устройство пружины не было особенно сложным ни в одном фильме. Что я имею в виду? Согласитесь, что, в общем, все эти криминальные витки просты, тривиальны даже. Ну, может, несколько экзотично «Слово для защиты» — попытка убийства, покушение на самоубийство. В «Повороте» такой пружиной является случай, когда герой, мчащийся на собственных «Жигулях», сбивает старушку — нередкая, к сожалению, история. В «Охоте на лис» подростки нападают на взрослого человека и без причины избивают его — теперь подобным тоже никого не поразишь. «Остановился поезд»... Столкновения на железной дороге, увы, происходят сплошь да рядом. В «Параде планет» криминальной ситуации вообще нет — пружина устроена по-другому, как и в последней нашей картине «Плюмбум, или Опасная игра».<...>

Павел Сиркес: В общем, вы считаете, что это достойная искусства цель — в образной форме поставить перед массовым зрителем, который в специальные исследования не заглядывает, те же самые проблемы, что волнуют и социологов?

Вадим Абдрашитов: Я не стал бы так формулировать. Да мы и сами никогда не начинали с проблем. Толчком для замысла, который потом подробно разрабатывался, было скорее ощущение какого-то будущего характера, образа. Нас интересовало пересечение этого характера с силовыми линиями, токами нашего времени. И тот же «Остановился поезд» возник отнюдь не из посыла снять картину о том, как избежать катастроф на железнодорожном транспорте. Не отсюда были импульсы, а все-таки от живых вещей, более открытых литературе, искусству, нежели социологии. <...>

Мы никоим образом не избегали жизнеподобия. Мне кажется, как раз наоборот. Может, я говорю тривиальные вещи, но мы вот чего добивались: в обычном увидеть необычное, в необычном — обычное. Это нам интересно. Не ставили никогда перед собой задачи: «Давай сделаем условную картину в духе...». Тут мы с Миндадзе абсолютно придерживаемся установок марксистско-ленинской эстетики, по крайней мере в том пункте, где она говорит о примате содержания. Не помешать материалу обрести собственную форму, следовательно, найти для него соответствующие жанр и стилистику — наше кредо. Для нас с самого начала было ясно, что «Парад планет» надо делать иначе, чем «Остановился поезд», в «Плюмбуме» не могут быть использованы те же приемы, что в «Охоте на лис», — и наоборот. Каждый раз решение зависит только от материала, с которым мы работаем, от того, что лежит в основе.
<...>

Еще точнее: режиссура — это стиль, то есть четкое понимание непреложности для данного материала данной формы. Я начинал с гротесковой сатирической комедии «Остановите Потапова» по одноименному рассказу Григория Горина — мой вгиковский диплом. Ни одна из последующих картин с Миндадзе не имеет с ней ничего общего. Но таков был материал. Несколько мелодраматическая история «Слова для защиты» потребовала, естественно, и соответствующих красок. Если в основе «Парада планет» лежит ситуация, когда люди, с одной стороны, живы, физически существуют, а с другой — их как бы уже нет по правилам военной игры, то хотя бы эта вот двойственность, так сказать, их существования уже одна навязывала метафорическое до известной степени решение.

Павел Сиркес: Там есть еще одно отступление от жизненных реалий — так не бывает, чтобы запасники, когда их призывают на сборы, несколько раз попадали в одну и ту же воинскую часть.

Вадим Абдрашитов:  Разумеется. Это допущение, какие существуют в любом фильме, в любом сценарии, да и в любом литературном произведении. Без допущений не обходится искусство.
<...>

Режиссура — искусство компромиссов. С данной погодой, светом, пленкой. С данным оператором, порой не понимающим, что снимает. С данным художником, которому лень отказываться от накопленного опыта. С актером, пусть не идеальным, но из всех, из всех он наиболее подходит. Занимаешься только компромиссами. Сложность заключается в том, чтобы уметь распознать: вот на этот компромисс пойти нельзя, а тот ты обязан допустить, чтобы не пойти на еще больший. <...>

Что касается «Слова для защиты», то тут случай особый. Так получилось — одну актрису вынужден был заменить другой. А поскольку для нас с Миндадзе актер является как бы концептуальным акцентом вещи, определяющим его трактовку...<...> естественно, главная роль — больше акцент, эпизодическая — меньше, но в принципе то же самое. Темы главных персонажей вступают во взаимодействие. В нем и выявляется проблема героя. Итак, мы вынуждены были поменять актрису, с кем начинали, — заболела. Картина вышла немножко не про то, про что собирались снимать. В других фильмах, само собой, есть свои недостатки. Сразу их и видели. <...>

Вадим Абдрашитов на съемках фильма «Слово для защиты»

Павел Сиркес: Где-то в печати мне попалось такое ваше утверждение: если из поставленного фильма вычесть объемы сценария и игры актеров, то в остатке найдем кинорежиссуру. Но верно ли это?

Вадим Абдрашитов:  Думаю, да.

Павел Сиркес: Разве интерпретация сценария, режиссерское растворе¬ние в актерах не суть элементы постановки?

Вадим Абдрашитов:  Конечно. <...>

Павел Сиркес: Несовпадение, зазоры между задуманным и возможным, о которых вы говорили, требуют, наверно, от режиссера мгновенной переакцентировки иногда всего замысла, а порой каких-то его деталей? Когда же творится картина?

Вадим Абдрашитов: Она творится постоянно, начиная с необязательных разговоров — из их магмы, прикидок разных вокруг первого зернышка сюжета, из которого он должен прорасти в ходе написания сценария; в период работы над написанным литературным сценарием и перевода его в режиссерский; в моменты общения с актерами, приходящими на ту или иную роль и уходящими, потому что их не утвердили. На съемках сотворение картины продолжается. И во время записи музыки, и в монтаже, и на озвучании — всегда идет не прерываемый до выпуска фильма на экран процесс.

Павел Сиркес: Специфика кино, как считают многие требовательные люди, и вы, по-моему, тоже к ним относитесь, выражается лишь в тех случаях, когда оно ведет рассказ так, как это невозможно ни в литературе, ни в театре, ни в каком ином искусстве. Часто ли вам давались такие моменты истинного кинематографа?

Вадим Абдрашитов: Некие кинематографические куски, непохожие на театр и литературу, не просто непохожие, но относящиеся к роду именно искусства кино? Мне кажется, да. Крупный план молчащего актера — прерогатива кинематографа. Движущийся в контексте других компонентов изображения пейзаж — то же самое. Смена планов и ритм — это также кинематограф. Есть материал, который может быть освоен только литературой, живописью или музыкой. А есть — только кинематографом. <...>

Павел Сиркес: Социальная ответственность всякий раз, от фильма к фильму двигала вас на выбор тем острых и важных. От кого чаще исходит первый импульс — от вас или от второго участника вашего содружества кинодраматурга Александра Миндадзе?

Вадим Абдрашитов: Сценарий «Охоты на лис» был написан без какого-либо моего участия. Что касается других картин, то на самом начальном этапе в сонме каких-то взаимопожеланий, самых безответственных бесед, в преддверии какого-то смутного пока замысла идет наговаривание чего-то вокруг да около. И когда возникает ощущение концентрации художественной идеи, Миндадзе садится и пишет заявку. Потом мы эту заявку, что называется, опубликовываем, со студией заключается договор. Тут я вообще отпадаю, чтобы не мешать... Миндадзе пишет первый вариант сценария. В тот момент, когда он сходит с машинки, мы опять соединяемся и работаем вместе. <...> Фаза, когда создается литературный сценарий... Я настолько свято к этому отношусь, что ни в коем случае не тороплю драматурга, пусть даже уходят сроки и так далее. Потом приступаем к доводке. Теперь уже не спугнуть подсказываемого воображением, потому что есть нечто материальное — напечатанный текст. <...>

Сиркес П. Вадим Абдрашитов // Сиркес П. Режиссеры-собеседники. М., 1989.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera