1 [часть]. 90 м Тикают часы.
Сначала тихо. Постепенно громче. Еще громче. Чересчур громко (чуть ли не удары молота). Постепенно тише, до среднего, четко слышимого уровня. Будто удары сердца, только значительно громче. Тикают часы.
Чьи-то шаги приближаются по лестнице снизу вверх. Проходят мимо. Стихают. Тикают часы. Снова приближаются шаги. Подходят вплотную. Останавливаются. Тикают часы, как удары сердца.
Первый удар церковного колокола. Звон затихает, уступая тиканью часов. Второй удар церковного колокола и т.д. — постепенное развертыванье церковного праздничного перезвона.
В колокольный звон постепенно вплетаются отрывки богослужения (наиболее распространенные мотивы). Колокольный звон, сплетенный с мотивами богослужения, не может долго продержаться на торжественности. Все время сквозит ирония. Торжественность все время срывается. Религиозные мотивы будто приплясывают. Не то богослужение, не то какой-то религиозный фокстрот. Колокольный звон, фокстрот и церковное богослужение причудливо перемешались, постепенно ускоряясь и возрастая в хаотическом срывающемся танце. На пару мгновений звуковой шум пропадает, уступая место тиканью часов, потом волны звуков снова начинают быстро подыматься. Им навстречу, наперерез, врывается продолжительный и сильный заводской гудок. За первым гудком второй, третий и т.д. разрывают церковнофокстротную музыку и колокольный звон. Звуки, как бы испуганные, останавливаются, замедляясь. Застывают. Звякнул последние два раза церковный колокол, и звук испуганно застыл в воздухе. Стало тихо. Тикают часы, как удары сердца.
2 [часть]. 90 м Тикают часы, как удары сердца.
Сигнал к выступлению — продолжительный и резкий гудок.
Затем второй гудок и третий.
На фоне длящихся гудков нарастает шествие пионерских барабанов, комсомольских мотивов и рабочих оркестров.
Оркестрам наперерез, в момент полузатишья, врывается с новой силой озлобленный церковный звон.
— Закрыть церкви! — многоголосый мужской крик на фоне музыки и колокольного звона.
— Закрыть церкви! — многоголосый женский крик на том же фоне.
— Закрыть церкви! — многоголосый детский крик на том же фоне.
— Закрыть колокольный звон! (или отдельно: 1) закрыть!; 2) колокольный!; 3) звон!) — крик громкоговорителей на фоне музыки и церковного звона.
Фабричные гудки и оркестры в решительной схватке снова разрушают колокольный звон. Громко и торжественно гудит гудок, постепенно затихая. Остается длинно звучащая нота, будто жужжание мотора.
3 [часть]. 90 м
Жужжит один звук. Издали слышно дыхание завода.
Приближаются звуки веселого военного марша (духовой оркестр).
Оркестр подходит вплотную. На мгновение звуки сдерживаются для резкого трубного сигнала (в атаку! вперед!). Тот же марш быстрее, но тише — так, что слышен фон недалеко находящегося завода. Еще быстрее, взволнованнее и тише, и вдруг — комический визг летящего вниз креста. Оркестр издает крик восторга. Гудок. Снова летит с комическим визгом крест. Оркестр восторженно аплодирует. Гудок. Летит со смешными звуковыми ужимками колокол и, ударяясь об землю, издает предсмертный стон (вернее, принимает позу «предсмертного стона», так что вызывает не жалость, а усмешку, которая сразу же переходит в крик освобождения и восторга). Крик освобождения и восторга и продолжительные аплодисменты оркестра. Восторженные аплодисменты оркестра сменяются иронической темой — комический карнавал «изгоняемых» «святых» (веселая танцующая пародия на церковный мотив). В этот быстрый, насмешливый этюд врываются время от времени восторженные крики «УРА» (выразить оркестром). Это выраженное оркестром победное «ура» превращается в комсомольский марш, в общее веселье и пляску молодежи. Пляска идет под гармошку и удаляется, как бы уходя вдаль. Где-то тикают часы. Часы?
4 [часть]. 250 м
Тикают часы, как удары сердца. Что-то начинает передавать радиотелеграф. Начинаем слышать сердце завода — силовую станцию. Пульс силовой станции исполняется поочередно разными группами инструментов. Этот электрический пульс мы слышим долго под землей и в шахтах, и у доменных печей, и во всех других цехах завода. Биение электрического пульса усиливается общей работой всех групп ударных и прочих инструментов, после чего начинает ослабевать в громкости, и вот уже слышен издали. Что-то передает радиотелеграф. Врезывается резко крик фанфар, повторенный трижды, на фоне возрастающей шумовой тревоги. Мгновенное затишье, чтобы стал слышен радиотелеграф, после чего начинается генеральный смотр заводских звуков по группам: 1) группа подземных машин-скреперов и врубовых машин; 2) группа сверлильных станков; 3) группа паровых молотов; 4) группа тракторов; 5) группа громов прокатного цеха; 6) группа стальных визгов; 7) группа шипения и грохота; 8) группа взрывов; 9) группа бушующего огненного моря.
К этим группам постепенно присоединяются: 1) группа сигналов (заводские гудки, крики «кукушек», удары в чугунные и медные диски, сирены и т.д.); 2) группа приветствующих и зовущих духовых инструментов; 3) группа мелкого барабанного боя (барабанная дробь); 4) группа литавр и резко звенящих «тарелок»; 5) группа пропеллеров; 6) группа гигантских радиокриков; 7) группа бешено уходящих в будущее социалистических поездов.
В волнах звукового энтузиазма ухом угадывается мотив «Интернационала», чрезвычайно убыстренный и огромленный.
Звуковой наплыв на рояль, четко играющий «Интернационал», наплыв на кремлевские часы, выстукивающие «Интернационал», снова наплыв на пианиста. Одновременно бьет полночь. Пианист встает, захлопывая крышку рояля (стук) не в полной тишине, а на фоне снова вынырнувшего радиотелеграфа.
Вертов Д. Из наследия. Том 1: Драматургические опыты. М.: Эйзенштейн-центр, 2004.