«... я хотел бы только установить, что то, что мы делали в кинематографии до сих пор на 100% — заблуждение и прямо противоположно тому, что мы должны были делать...»

Дзига Вертов^[1] 

ИЗ ВОЗЗВАНИЯ НАЧАЛА 1922 года

...ВЫ — кинематографисты: 
режиссеры без дела и художники без дела, 
растерянные кинооператоры 
и рассеянные по миру авторы сценариев,
ВЫ — терпеливая публика кинотеатров с выносливостью мулов под грузом преподносимых переживаний,
Вы — нетерпеливые владельцы еще не прогоревших кинематографов, жадно подхватывающие объедки немецкого, реже американского стола -
ВЫ ждете, 
обессиленные воспоминаниями, вы мечтательно вздыхаете НА ЛУНУ новой шестиактной постановки... (нервных просят закрывать глаза),
Вы ждете того, чего не будет
и чего ждать не следует.
Приятельски предупреждаю:
НЕ ПРЯЧЬТЕ страусами ГОЛОВЫ.
Подымите глаза,
ОСМОТРИТЕСЬ -
ВОТ!
видно мне
и каждым детским глазенкам видно:
ВЫВАЛИВАЮТСЯ ВНУТРЕННОСТИ,
КИШКИ ПЕРЕЖИВАНИЙ
ИЗ ЖИВОТА КИНЕМАТОГРАФИИ,
ВСПОРОТОГО
РИФОМ РЕВОЛЮЦИИ.
Вот они волочатся,
оставляя кровавый след на земле,
ВЗДРАГИВАЮЩЕЙ от ужаса и отвращения.
Все кончено.
                                                                                 Дзига Вертов

ИЗ СТЕНОГРАММЫ:
СОВЕТУ ТРОИХ ! — ДЗИГА ВЕРТОВ 

...Картина психологическая, детективная, сатирическая, видовая, безразлично какая,- если у нее вырезать все сюжеты и оставить одни подписи — получим литературный скелет картины. К этому литературному скелету мы можем доснять другие киносюжеты реалистические, символические, экспрессионистические — какие угодно. «Положение вещей этим не меняется, Соотношение то же: литературный скелет плюс киноиллюстрации — таковы почти без исключения все картины наши и заграничные...

ИЗ ВОЗЗВАНИЯ от 20/1 — 23 г.
КИНЕМАТОГРАФИСТАМ — СОВЕТ ТРОИХ

...Пять полнокровных лет мировых дерзаний вошли в вас и вышли, не оставив никакого следа. Дореволюционные «художественные» образцы висят в вас иконами, и к ним одним устремились ваши богомольные внутренности. Заграница поддерживает вас в вашем заблуждении, присылая в обновленную Россию нетленные мощи кинодрам под великолепным техническим соусом,
Наступает весна. Ожидается возобновление работ кинофабрик. Совет Троих с нескрываемым сожалением наблюдает, как кино производственники перелистывают страницы литературных произведений в поисках подходящей инсценировки. Уже носятся в воздухе названия предполагаемых к постановке театральных драм и поэм. На Украине и здесь, в Москве, уже ставят несколько картин со всеми данными на импотенцию.
Сильная техническая отсталость, потерянная за время безделья способность к активному мышлению, ориентация на психодраму в 6 частях, то есть ориентация на свой собственный зад, — обрекают заранее на неудачу каждую подобную попытку. Организм кинематоргафии отравлен страшным ядом привычки. Мы требуем предоставления нам возможности проэкспериментировать умирающий организм на предмет испытания найденного противоядия. Мы предлагаем неверующим убедиться: мы согласны предварительно испробовать наше лекарство на «кроликах» — киноэтюдах... 
Совет Троих

ПОСТАНОВЛЕНИЕ СОВЕТА ТРОИХ 
от 10/IV — 23 года

Положение на кинофронте считать неблагоприятным.
Первые показанные нам новые русские постановки, как и следовало ожидать, напоминают старые «художественные» образцы в той же мере, в какой нэпманы напоминают старую буржуазию.
Намечаемый постановочный репертуар на лето и у нас и на Украине не внушает никакого доверия.
Перспективы широкой экспериментальной работы — на заднем плане.
Все усилия, вздохи, слезы и чаяния, все молитвы — ей, шестиактной кинодраме.
А потому Совет Троих, не дожидаясь упущения киноков к работе и не считаясь с желаниями последних самим осуществить свои замыслы, пренебрегает в настоящий момент правом авторства и решает: немедленно опубликовать для всеобщего пользования общие основы и лозунги грядущего переворота через кинохронику, для чего в первую голову предписывается киноку Дзиге Вертову в порядке партийной дисциплины опубликовать некоторые отрывки из книги «Киноки. Переворот», достаточно выясняющие сущность переворота. 
Совет Троих

В исполнение постановления Совета Троих от 10/IV с. г. опубликовываю следующие отрывки:

1. 
Наблюдая над картинами, прибывшими к нам с Запада и из Америки, учитывая те сведения, которые мы имеем о работе и исканиях за границей и у нас, я прихожу к заключению:

Смертельный приговор, внесенный киноками в 1919 году всем без исключения кинокартинам, действителен и по сей день. 
Самое тщательное наблюдение не обнаруживает ни одной картины, ни одного искания, правильно устремленного к раскрепощению киноаппарата, пребывающего в жалком рабстве, в подчинении у несовершенного, недалекого человеческого глаза.

Мы не возражаем против подкопа кинематографии под литературу, под театр, мы вполне сочувствуем использованию кино для всех отраслей науки, но мы определяем эти функции кино как побочные, как отходящие от него ответвления.

                                 Основное и самое главное:
                                 КИНООЩУЩЕНИЕ МИРА.

Исходным пунктом является:
использования киноаппарата как киноглаза, более совершенного, чем глаз человеческий, для исследования хаоса зрительных явлений, наполняющих пространство.
Киноглаз живет и движется во времени и в пространстве, воспринимает и фиксирует впечатления совсем не как человеческий, а по-другому. Положение нашего тела во время наблюдения, количество воспринимаемых нами моментов того или другого зрительного явления в секунду времени вовсе необязательны для киноаппарата, который тем больше и тем лучше воспринимает, чем он совершеннее.
Мы не можем сделать наши глаза лучше, чем они сделаны, но киноаппарат мы можем совершенствовать без конца.
До сегодняшнего дня не раз киносъемщик получал замечания за бегущую лошадь, которая на экране неестественно медленно двигалась (быстрое вращение ручки съемочного аппарата), или наоборот — за трактор, который чересчур быстро вспахивал поле (медленное вращение ручки аппарата), и т.д.
Это, конечно, случайности, но мы готовим систему, обдуманную систему таких случаев, систему кажущихся незакономерностей, исследующих и организующих явления.
До сегодняшнего дня мы насиловали киноаппарат и заставляли его копировать работу нашего глаза. И чем лучше было скопировано, тем лучше считалась съемка. Мы с сегодня раскрепощаем аппарат и заставляем его работать в противоположном направлении, дальше от копированного.
Все слабости человеческого глаза наружу. Мы утверждаем          Кино-Глаз, нащупывающий в хаосе движения равнодействующую для собственного движения, мы утверждаем киноглаз со своим измерением времени и пространства, возрастающий в своей силе и в своих возможностях до самоутверждения.

2.
Заставляю зрителя видеть так, как выгоднее всего мне показать то или иное зрительное явление. Глаз подчиняется воле киноаппарата и направляется им на те последовательные моменты действия, какие кратчайшим и наиболее ярким путем приводят кинофразу на вершину или на дно разрешения.
       Пример: съемка бокса не с точки зрения присутствующего на состязании зрителя, 
                 а съемка последовательных движений (приемов) борющихся.
       Пример: съемка группы танцующих — не съемка с точки зрения зрителя, сидящего                                                                                                                 в зале и имеющего перед собой на сцене балет.

Ведь зритель в балете растерянно следит то за общей группой танцующих, то за отдельными случайными лицами, то за            какими-нибудь ножками — ряд разбросанных восприятий, разных для каждого зрителя.

Кинозрителю этого подносить нельзя. Система последовательных движений требует съемки танцующих или боксеров в порядке изложения следующих друг за другом поставленных приемов — с насильственной переброской глаз зрителя на те последовательные детали, которые видеть необходимо.
Киноаппарат «таскает» глаза кинозрителя от ручек к ножкам, от ножек к глазкам и прочему в наивыгоднейшем порядке и организует частности в закономерный монтажный этюд.

3.
Ты идешь по улице Чикаго сегодня, в 1923 году, но я заставляю тебя поклониться т. Володарскому, который в 1918 году идет по улице Петрограда, и он отвечает тебе на поклон.

Еще пример: опускают в могилу гробы народных героев (снято в Астрахани в 1918 г.), засыпают могилу (Кронштадт, 1921 г.), салют пушек (Петроград, 1920 г.), вечная память, снимают шапки (Москва, 1922 г.) — такие вещи сочетаются друг с другом даже при неблагодарном, не специально заснятом материале                           (см. «Киноправду» № 13). Сюда же следует отнести монтаж приветствий толп и монтаж приветствий машин т. Ленину («Киноправда» № 14), снятых в разных местах, в разное время.
.......................................................................................................................
...Я — киноглаз. Я строитель.
Я посадил тебя, сегодня созданного мной, в не существовавшую до сего момента удивительнейшую комнату, тоже созданную мной. 
В этой комнате 12 стен, занятых мной в разных частях света. 
Сочетая снимки стен и деталей друг с другом, мне удалось их расположить в порядке, который тебе нравится, и правильно построить на интервалах кинофразу, которая и есть комната.
........................................................................................................................
Я Кино-Глаз, я создаю человека, более совершенного, чем созданный Адам, я создаю тысячи разных людей по разным предварительным чертежам и схемам.
Я Кино-Глаз.
Я у одного беру руки, самые сильные и самые ловкие, у другого беру ноги, самые стройные и самые быстрые, у третьего голову, самую красивую и самую выразительную, и монтажом создаю нового, совершенного человека.

4. 
Я Кино-Глаз. Я — глаз механический. Я, машина, показываю вам мир таким, каким только я его смогу увидеть.
Я освобождаю себя с сегодня навсегда от неподвижности человеческой, я в непрерывном движении, я приближаюсь и удаляюсь от предметов, я подлезаю под них, я влезаю на них, я двигаюсь рядом с мордой бегущей лошади, я врезаюсь на полном ходу в толпу, я бегу перед бегущими солдатами, я опрокидываюсь на спину, я поднимаюсь вместе с аэропланами, я падаю и взлетаю вместе с падающими и взлетающими телами. 
Вот я, аппарат, бросился по равнодействующей, лавируя среди хаоса движений, фиксируя движение с движения от самых сложных комбинаций.
Освобожденный от обязательства 16-17 снимков в секунду, освобожденный от временных и пространственных рамок, я сопоставляю любые точки вселенной, где бы я их ни зафиксировал.
Мой путь — к созданию свежего восприятия мира. Вот я и расшифровываю по-новому неизвестный вам мир.

5.
...Еще раз условимся: глаз и ухо. 
Ухо не подсматривает, глаз не подслушивает.
Разделение функций.
Радио-Ухо — монтажное «слышу»!
Кино-Глаз — монтажное «вижу»!
Вот вам, граждане, на первое время вместо музыки, живописи, театра, кинематографии и прочих кастрированных излияний.
........................................................................................................................
В хаосе движений мимо бегущих, убегающих, набегающих и сталкивающихся— в жизнь входит просто глаз.
Прошел день зрительных впечатлений. Как сконструировать впечатления дня в действенное целое, в зрительный этюд.
Если все, что увидел глаз, сфотографировать на киноленту, естественно, будет сумбур. Если искусно смонтировать сфотографированное, будет яснее. Если выкинуть мешающий мусор, будет еще лучше. 
Получим организованную памятку впечатлений обыкновенного глаза. 
Глаз механический — киноаппарат — отказавшись от пользования человеческим глазом, как шпаргалкой, отталкиваясь и притягиваясь движениями, нащупывает в хаосе зрительных событий путь для собственного движения или колебания и экспериментирует, растягивая время в себя, проглатывая годы и этим схематизируя недоступные нормальному глазу длительные процессы...
...В помощь машине-глазу — кинок-пилот, не только управляющий движениями аппарата, но и доверяющий ему при экспериментах в пространстве; в дальнейшем кинок-инженер, управляющий аппаратами на расстоянии.

Результатом подобного совместного действия раскрепощенного и совершенствуемого аппарата и стратегического мозга человека, направляющего и наблюдающего, учитывающего, явится необычайно свежее, а поэтому интересное представление даже о самых обыденных вещах...
.......................................................................................................................
...Сколько их — жадных к зрелищам, потерших штаны в театрах. 
Бегут от будней, бегут от «прозы» жизни. А между тем театр почти всегда — только паршивая подделка под эту самую жизнь плюс дурацкий конгломерат из балетных кривляний, музыкальных поисков, световых ухищрений, декораций (от намалеванных до конструктивных) и иногда хорошей работы мастера слова, извращенной всей этой белибердой. Некоторые театральные мастера разрушают театр изнутри, ломая старые формы и объявляя не лозунги работы на театре; на помощь привлечены и биомеханика (хорошее само по себе занятие), и кино (честь ему и слава), и литераторы (сами по себе недурные), и конструкции (бывают и хорошие), и автомобили (как же не уважать автомобиля), и ружейная стрельба (опасная и впечатляющая на фронте штука), а в общем и целом ни черта не выходит.
Театр и не больше.
Не только не синтез, но даже не закономерная смесь.
И иначе быть не может.
Мы, киноки, решительные противники преждевременного синтеза («К синтезу в зените достижений!»), понимаем, что бесцельно смешивать крохи достижений: малютки сразу же погибают от тесноты и беспорядка. И вообще — 
                                АРЕНА МАЛА
Пожалуйте в жизнь.

Здесь работаем мы — мастера зрения, организаторы видимой жизни, вооруженные всюду поспевающим Кино-Глазом. 
Здесь работают — мастера слов и звуков, искуснейшие монтажеры слышимой жизни. И им осмеливаюсь я также подсунуть механическое вездесущее ухо и рупор — радиотелефон. 
Что же это такое?
                                                        Это
                                             КИНОХРОНИКА
                                                          и
                                             РАДИОХРОНИКА

Я обещаю исхлопотать парад киноков на Красной площади в случае выпуска футуристами 1-го номера смонтированной радиохроники.
Не кинохроника «Пате» или «Гомон» (газетная хроника) и даже не «Киноправда» (политическая хроника), а настоящая киноческая хроника — стремительный обзор расшифровываемых киноаппаратом ЗРИТЕЛЬНЫХ событий, куски ДЕЙСТВИТЕЛЬНОЙ энергии (отличаю от театральной), сведенные на интервалах в аккумуляторное целое великим мастерством монтажа.
Такая структура кино-вещи позволяет развить любую тему, будь то комическая, трагическая, трюковая или другая.
Все дело в том или ином сопоставлении зрительных моментов, все дело в интервалах.
Необыкновенная гибкость монтажного построения позволяет ввести в киноэтюд любые политические, экономические и прочие мотивы. А потому
С СЕГОДНЯ в кино — не нужны ни психологические, ни детективные драмы,
С СЕГОДНЯ не нужны театральные постановки, снятые на киноленту, 
С сегодня не инсценируется ни Достоевский, ни Пинкертон. 
Все включается в новое понимание кинохроники. 
В путаницу жизни решительно входят: 1) Кино-Глаз, оспаривающий зрительное представление о мире у человеческого глаза и предлагающий свое «вижу», и 2) Кинок-монтажер, организующий впервые так увиденные минуты жизнестроения.

                                   НАША ТОЧКА ЗРЕНИЯ
ЧТО ЕСТЬ
Все кинокартины прошлые и настоящие, наши и заграничные, будь то психологические, будь то детективные — литературный скелет плюс киноиллюстрации.
Основная роль кино в общем плане обновления застоявшегося представления о мире вытеснена его побочными иллюстративными функциями.
Ориентация русской кинематографии на психодраму в 6 частях — ориентация на свой собственный зад.
Пять лет революции прошли для кинематографистов даром. Грезы о литературной постановке в ателье как о средстве спасения кинематографии — тихое помешательство потерявших способность активного мышления людей — грозит втянуть в бесславное дыхание и государственное кинопроизводство.

ЧТО НУЖНО
Вместо музыки, живописи, театра, кинематографии и прочих кастрированных излияний на первое время:
1. Радио-Ухо — монтажное «слышу»!
2.Кино-Глаз — монтажное «вижу»!
Вместо подделки под жизни — монтаж самой жизни.
1.    Радиохроника — организация наблюдений механического уха.
2.    Кинохроника — организация наблюдений механического глаза.
Не кинохроника ПАТЭ или ГОМОН (газетная хроника) и даже не «Кино-Правда» (политическая хроника), а настоящая киноческая хроника — стремительный обзор расшифровываемых киноаппаратом зрительных событий. Куски действительной энергии (не театральной), сведенные на интервалах в аккумуляторное целое великим мастерством монтажа«... (из книги «Киноки. Переворот»)... «...Необыкновенная гибкость монтажного построения позволяет ввести в киноэтюд любые политические и экономические мотивы...»
Только так может быть организованно увидена, расшифрована массам и передана векам Великая Русская Революция.
И глупым издевательством, карикатурой на революцию тогда покажутся самые щипательно-агитационные кинодрамы. Это блестяще подтверждают кинокартины, поставленные в России разными фирмами в 1921, 1922 и 1923 годах, включая сюда и «Комедиантку» Севзапкино, показанную нам на днях.

КИНОКИ
Киноки — мастера зрения — организаторы видимой жизни, вооруженные «с ног до головы» Кино-Глазом.
Программа: Организация наблюдений человеческого глаза плюс раскрепощение киноаппарата плюс организация наблюдений механического глаза = киноощущение мира.
Переворот в зрении, следовательно, и в общем восприятии мира человеком. Свежее, значит, действенное представление даже о самых обыденных вещах.
Приключенческие, сентиментальные, псевдоисторические и псевдобытовые драмы нужны, может быть, скучающим и томным глазам западной буржуазии и нашей псевдобуржуазии — жиреющему нэпу.
Метким глазам рабочих и нетронутым глазам крестьян нельзя преподносить в рабочей стране ни буржуазных драм, ни театральных подделок под рабоче-крестьянский быт.
Смешны и досадны все попытки в этом направлении.
Мы все включаем в новое понимание кинохроники и, уперевшись в сегодня, решительно поворачиваем руль мировой кинематографии.
Председатель Ассоциации «Киноков»

Дзига Вертов Москва 10/VII—23 г.

Вертов Д. Из наследия. Том 2: Статьи и выступления.                           М.: Эйзенштейн-центр, 2008.