Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Дурацкий сон или фильм о Родине?
Два мнения

Игорь Семиреченский:
Вполне соразмерных в «АССЕ» скромным параметрам частной жизни, в «Черной розе...» — абсурду социальных несовершенств, здесь блестящий парад кинематографических совершенств Соловьева явно превосходит несущие возможности зыбкой нравственной почвы, претендующей тем не менее на большое, эсхатологическое обобщение.

Умозрительно заданная, житейски не обоснованная и не выстраданная, то есть мнимая нравственная чистота Башкирцевых не выдерживает столь убедительно и изобретательно, талантливо созданной фантасмагории мщения адского, бесовского государства — за попытку Башкирцевых вырваться из его пут. Но ведь это в принципе невозможно, не признав и не выстрадав свою долю вины за это бесовство! Ну не решается эта проблема на бланке выездной визы, что поделать? С библейских времен — только на каменистой почве трагедии...

«Дом под звездным небом». Реж. Сергей Соловьев. 1991

И только с этой почвы можно в звездное небо улететь. Тем более — из «засранной России», как позволяет себе выразиться почему-то именно самый запаршивевший из Башкирцевых — сын-стукачок. А остальные что же — святым духом здесь питались? Так что это не только нравственный, но и какой-то аэродинамический закон получается. Разгреби хотя бы свое — и улетай, а иначе ведь и не взлетишь, с дерьма-то...

...А все же пугающе-странная получается эволюция жанра. Вспомните: в «Покаянии» Абуладзе за дедовский грех внук себя покарал, осудив тем самым конформиста-отца. В фильме Пташука «Наш бронепоезд» сам отец себя осудил для того, чтобы сын мог выжить. А здесь же — милое дело! Никто не кается, никто собою ни за кого не жертвует, а только все норовят в звездное небо улететь. Или на худой конец поскорее чужую землю облобызать, пока и ее не загадили. Ловко! И такие-то герои достойны неба? Даже и самые молодые, вершиной доблести которых становится акт превентивной дефлорации в предвосхищении пыточных камер КГБ?

Тем самым имеем парафраз известной сцены из «Как закалялась сталь», весь смысл которой и заключается во внутреннем запрете на реализацию рассудочного. Помнится, примерно в таком запрете и усматривал Достоевский сущность нравственного чувства. Ведь если такового запрета в душе нет, то тем самым данное действо и признается безнравственным. Так кто же по замыслу постановщика должен этого не понять? Его молодые герои, он сам или мы с вами? Не слишком ли бесовский замысел даже для той аллегорической иронии, в которой Соловьев достиг уже, кажется, пределов совершенства? ‹…›

И мера правды, с которой говорит Башкирцев — Ульянов с трибуны Съезда народных депутатов, уже такова, что прежде и на кухнях такое редко можно было слышать. И, оказавшись за бугром, он проводит дни с сыном-эмигрантом (это вместо того, чтобы гордо демонстрировать презрение к отщепенцу, да и того бы годом прежде не позволили, просто сидел бы невыездным, невзирая на все заслуги). И эмиграция вроде бы стала сугубо делом твоего частного выбора: решил ехать — езжай, решил остаться — оставайся. И много другого, прочего, разного чутко зафиксировано камерой — в отношениях национальных, религиозных, в чувстве внутренней свободы, обретаемой поколением старшим, и уже невытравимом в поколении молодом. И всему тому только бы радоваться, если бы не... Если бы все происходящее на экране не напоминало дурацкий сон, бред то ли алкаша, то ли шизоида. ‹…›

Липков Александр: 
Помню свое первое ощущение еще от чтения сценария «Дома под звездным небом». Тогда, летом 1989-го, казалось, такого не может быть. Это уж Соловьев загнул. Что за бредятина выперла из-под его пера? Неужели к этому мы идем?.. Как выяснилось, к моменту выхода фильма ушли мы намного дальше. К бездарному путчу, словно бы затеянному по наущению краснорубашечника Компостерова. К погромам и перестрелкам гораздо более безумным, кровавым, чем то представлено в финальных сценах фильма.

И при всем том лично у меня нет и тени ощущения, что фильм опоздал, устарел. В нем есть та многослойность, неоднозначность, которая не позволяет прочитывать его просто как фильм о сегодняшнем дне с его реалиями, пусть и угаданными до того, как они воплотились в жизнь. При всей своей погруженности в нашу житейскую суету это фильм о категориях вечных — добре, зле, любви, Родине, цене и смысле человеческой жизни. При всей своей несдержанной карнавальной вольности это работа академически основательная, мастерская, отмеченная точностью языка, мысли, единством художественного мира.

Соловьев в этом фильме иной, чем в прежних своих лентах, и при всем том прежний. Он сохранил нежность и романтичность взгляда на мир.

При всех неожиданных поворотах своей художнической линии в кино Соловьев развивается на редкость органично, естественно. Откликаясь на злобу дня, на запросы и интересы зрителя, он прежде всего прислушивается к своему внутреннему голосу, говорит о своем.

Семиреченский И., Липков А. «Дом под звездным небом». Два мнения // Культура. 192. № 7. 15 февраля.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera