Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Поделиться
Требует от зрителя вдумываться
О звуковом решении фильма

В той части, где дело идет о действительных событиях, Кулешев пользуется только человеческой речью, обычными бытовыми шумами, и иногда песенкой негра, которая также оправдана бытовым образом. Но там, где инсценируется на экране новелла, Кулешев переходит к музыке, которую в отдельных местах прерывает голос самого О. Генри, как бы читающего вслух свою повесть. Те же места, где действующие лица говорят, переданы почти исключительно титрами и забавными виньетками, не столько «украшающими», сколько иронизирующими над текстом речи. Такой подход к звуковому оформлению новеллистического эпизода остроумен и нов. Кулешов дает новеллу О. Генри так, как она представляется глазам читателя. Читатель же, как правило, читая диалогические куски, их не слышит, но видит. Даже читая вслух, он обычно не интонирует реплик, а воспринимает текст, как общее течение рассказа. Но в то же время, если читаемая вещь его действительно захватывает и волнует, то она создаст у него определенный эмоциональный тонус и подъем чувств. Этот подъем чувств можно отлично передать музыкой, и Кулешев так и поступил. То впечатление, которое произвела, скажем, на Дульси новелла, он передает музыкой; речевые куски он делает видимыми посредством титров и правильно освежает порой инсценировку новеллы голосом чтеца, в данном случае самого Генри.

Такая звуковая обработка новеллистической вставки «Великого утешителя» является главной звуковой ценностью этой картины. Остановимся еще на моменте музыки. То, что Кулешев взял музыку, как определенный смысловой момент картины, глубоко правильно. Музыка не как аккомпанемент или источник настроения, но как точная транскрипция отношения к факту или психологического содержания, — это и есть подлинное использование музыки в звуковой картине.

Другая часть «Великого утешителя», где дело идет о реальной жизни, построена Кулешевым исключительно на человеческой речи. Речь эта в общем в смысле интонаций хорошо и просто подана. Только в отдельных местах, главным образом, у самого Генри, пробивается театральное аффектирование, и тогда картина вдруг теряет свое реалистическое правдоподобие и начинает выглядеть снятым театром. ‹…›

Театральная интонация связана обычно с определенной подачей текста на публику и зависит от творческого метода театра. Она предназначена для того, чтобы сценическую речь слушали не только актеры между собой, но и зрители, сидящие по ту сторону рампы. Даже в Художественном театре, где особое внимание уделяется тому, чтобы актер жил на сцене, как бы не замечая зрительного зала, и там интонация обычно «инспирируется» невольным чувством присутствующего зрителя. Поэтому перенесение на экран даже интонаций Художественного театра все же сохраняют некоторый привкус театра.

Кино, где зритель, как правило, воспринимает картину как снятую действительность, а не как инсценированное событие, особенно чуток к интонационной непростоте. Отсюда перед кинематографическим режиссером и актером стоит громадная проблема — добиться такого звучания человеческой речи, чтобы она, оставаясь художественно выразительной, очищенной от всяких бытовых примесей, в то же время была абсолютно простой и искренней, как в жизни. Этого в «Великом утешителе» полностью не достигнуто. Поэтому зритель не очень доверяет искренности страданий самого О. Генри или медлительной размеренности слов начальника тюрьмы. Здесь еще актер не растворен в действующем лице, хотя, эта двойственность актера и образа не входила в расчеты автора фильмы.

Еще одни звуковой дефект «Великого утешителя». Он перегружен резонерскими разговорами. Он требует от зрителя все время вдумываться в слова действующих лиц, все время напрягать не только слуховое, но и смысловое внимание. От этого к концу картины получается несомненное умственное утомление. Это умственное утомление проистекает от недоучета емкости зрительного внимания, от непонимания того, что зритель может без чувства перегрузки воспринять, находясь почти два часа перед экраном.

Волков Н. Творческие вопросы звука // Кино. М., 1933. 10 декабря.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera