Лента, которую мы снимали, была такова, снимать ее пришлось в условиях, о которых я только что говорил, называлась она «По закону». Условие было такое, что нужно было создать ленту для четырех-пяти героев, по возможности для трех. Предложена была вещь Джека Лондона, а потом получилась очень любопытная вещь. Прежде всего мы предполагали снимать картину зимой. Пока мы ее проводили через Главрепертком, наступило лето, растаяли реки, и поэтому мы ее перевели на разлив реки. Вы, товарищи, вот и учитесь понимать, для чего вам нужно время года и как что заменить. Вот содержание картины такое: три человека заперты в помещении, из них двое держат одного и хотят учинить над ним казнь по закону. Что же вам для этого нужно? Вам нужны три человека и нужны условия их изоляции. Какие могут быть условия изоляции: зима, пустыня и т. д. Посмотрели мы на Дорогомиловский мост, Москву-реку, поставили на Москве-реке плот, использовали телефонный столб — так мы изолировали этих людей. Теперь дальше, мало человека изолировать, нужно разработать эту историю по закону, и вот [в] сценарии была вещь, которая впоследствии выпала из картины. В картине действует винтовка, библия и одеяло, которое было снято с убитого индейца, у которого отнята провизия. Это одеяло должно было быть окровавленным, оно должно было быть памятью об этом убийстве. Для того, чтобы убийца Д[ейнин] был разгружен, чтобы люди, которые его судят были в кадре такими же убийцами, как и сам этот убийца. При съемке режиссер отбил этот самый кусок, потому что мы зиму снимали на известке, и поэтому пришлось ставить другой конец и он поставил человека с собакой, благодаря чему всё начало ленты никнет и в конце ленты не получается нужного оправдания. Дальше. В сценарии были такие комбинации: изображено, [что] человек принимал участие в елке. Когда получилась весна, то ведь до елки его нельзя было держать — от Рождества до Пасхи, и тут елка была заменена праздником по поводу дня рождения Хохловой, причем происходили поиски, при каком английском празднике зажигается свет. Эти сценарии подвижные.
Теперь дальше. В сценарии происходила борьба между актерами, мне важна была борьба между актером Хохловой и актером Фогелем, причем, когда появилась вода, то появилось сценарное место с Фогелем, лежащим в воде. Вы помните это место, когда он лежит под топором, это место оказалось очень сильное, мне пришлось спорить, чтобы оно не было вырезано, оно переносило интерес на самого заключенного.
Дальше, я хотел этого человека отпустить, чтобы он реально срывался и реально уходил, но тут Кулешов дал этот приход призраком, и картина имеет очень большой недостаток, с чем я советую чрезвычайно считаться. Я говорю, что нужно считаться все-таки с психологией зрителя. Картины убийственные, картины безвыходные снимать нельзя — это вредно для актера и для зрителя. Это не игра, это не дает того разрешения, которого ждет зритель.
24.09.1929 г.
Шкловский В. Лекции в «Межрабпомфильме» [Публикация Владимира Забродина при участии Александра Трошина] // Киноведческие записки. 1999. № 41.