‹…› фильм «Мамочки», снятый на студии «Вертов и К» (Москва), показывает дно жизни. Или почти дно (градации несущественны). Сюжет его скомпонован вокруг предполагающегося рождения ребенка. Вначале, впрочем, непонятно, удастся ли этому ребенку родиться, ибо против встала стеной мать парня — будущего отца. Ей не нравится девушка, с которой связался сын, и она ставит вопрос ребром: или она или я. Так он оказывается в семье Юли, в доме, где царят мат, грязь, беспробудное пьянство, где мать продает дочь ради бутылки водки. Да и сам парень не лучше. Уровень умственного развития — минимальный, зато выпить и посквернословить он мастер. Хотя режиссер и уверяет в аннотации к своей картине, что снял «чудовищно реальный фильм про любовь», это, скорее, фильм про ужас жизни, которой живут низы нашего общества.
Александр Расторгуев, выпускник Санкт-Петербургского института театрального искусства 1998 года, живущий в Ростове-на-Дону, и прежде интересовался подобным бытовым материалом. На прошлогодней «России» он показывал фильм «Гора» про бомжиху Ирину Гору, решившую родить ребенка. Ирина квартировала в семье Юли, героини «Мамочек», так что обе картины оказались связаны между собой. Правда, как говорили на обсуждении коллеги, в «Мамочках» меньше ненормативной лексики, натурализма, этот фильм более строг и четче выстроен. Но если уж откровенно, натурализма все же хватает. Кого-то шокировала длинная, со всеми деталями сцена родов. Кто-то говорил, что в этой сцене очень важная мысль: коли рождается человек в таких муках, неужели и в жизни будут только мука и грязь? Только-только родившаяся девочка, Юлина дочь, похоже, не хочет в сей мир приходить — акушерки долго не могут ее оживить.
Только вот ведь что любопытно: после просмотра картины, на заседании пресс-клуба ‹…› кинематографисты и зрители, привычно остающиеся еще и «на разбор», спрашивали у представлявшей фильм сценаристки Сусаны Баранжиевой о героях как о людях, судьба которых стала им не чужой. О том, что вышло из попыток съемочной группы помочь Юле, вытащить ее из привычной среды? О том, продолжается ли любовь и как сами кинематографисты воспринимают своих героев: по принципу, что «они — это другие» или «они — это мы»? Мнения здесь были в основном — «за»: «предназначение автора и режиссера — вторжение в жизнь, здесь такое вторжение есть»; «свежая картина, которая не боится показывать людей с угреватой кожей».
И все-таки публика, собравшаяся на итоговой пресс-конференции, встретила решение жюри, возглавляемое Глебом Панфиловым, в основном в штыки. У «Панфилова и компании» потребовали объяснений. ‹…›
— Это фильм, который волнует, ранит, обдирает, будоражит. Для меня это фильм о том, как нищета убивает человеческие чувства — любовь матери к сыну, любовь сына к матери, к любимой женщине, к ребенку. О том, что сегодня должно быть главным для наших руководителей. Говорят, сегодня у нас нет национальной идеи. А мне кажется, что она есть — это борьба с нищетой. Известно выражение: нищета духа. Но есть просто нищета, разрушающая душу. Может быть, у кого-то сложится впечатление, что перед нами чернуха. Однако чернуха — это когда смакуют черные стороны жизни. Здесь не чернуха, а правда. Сначала фильм меня раздражал, потом я задумался. А на следующий день ощутил его позитивное воздействие, — сказал Панфилов.
— Я смотрела «Мамочек» на истерике. После фильма размышляла: что более важно — показывать людям кино об общественных ценностях, нести духовность, высокие ценностные ориентиры или представить фильм, который я воспринимаю как обращение к власть имущим, призыв задуматься над будущим России. Иначе ее как страны скоро просто не будет. Этот фильм должен быть показан всем депутатам, правительству как документ. (Ирина Шилова, член жюри, киновед, кинокритик, Москва).
— Я очень доволен, что мы приняли такое решение, хотя, признаюсь, сначала готов был отвернуться от этой картины, забыть ее как страшный сон. Но это не сон. В том, как живет наш народ, я еще раз убедился недавно на съемках в Смоленской области, на земле Твардовского, Исаковского, святой русской земле. (Дмитрий Луньков, член жюри, режиссер, Саратов).
— Я бесконечно благодарен фильму «Мамочки». Я посмотрел сорок фильмов, но мыслями все время возвращался к этому. (Николай Коляда, член жюри, драматург, Екатеринбург).
В общем «панфиловцы» не сдались и потом еще горячо говорили, как сделать, чтобы обратить на фильм внимание властей и общественности.
Матафонова Ю. «Панфиловцы» стояли насмерть // Экран и сцена. 2002. № 40.