Как-то сразу, в первый же миг своего появления на экране актер успевает много рассказать о своем герое, расположить к нему. Нам передается личная неустроенность, острое желание прибиться к твердому берегу, но главное — в короткие минуты первого знакомства зрителей с героем актер убеждает: любовь у Виктора — настоящая, глубокая.
Те штрихи, которые даны авторами, как «краски» образа, Ефремов использует, чтобы показать судьбу героя, нарисовать цельный, объемный человеческий портрет, создать тип. Искусство Ефремова всегда таково, что предложенное сценарием ли, пьесой или найденные им самим детали поведения, характера непременно становятся живой плотью образа. И здесь сценарный материал фильма и ефремовский талант переплавляются в удивительно достоверный, емкий характер, в котором зритель видит куда больше того, что непосредственно изображено на экране.
...Виктор стремится сблизиться с Борькой, найти общий с ним язык. Сначала хочет установить товарищеские отношения, «на равных», потому, знакомясь, протягивая руку, небрежно бросает: «Витя!» Потом пытается завоевать расположение, старательно демонстрируя свои познания в футболе, в автомобильном деле. Ах, какие он выкидывает коленца, «комментируя» жестами, движениями только что закончившийся матч, и с каким внутренним удовлетворением (не самодовольством, нет) рассказывает о том, что у него «права на любую машину»: «Танк, трактор, грейдер, бульдозер, экскаватор — это все могу». А когда и здесь осечка, и вдобавок отказывается Борька пойти с Виктором «посидеть», ссылаясь, что обещал зайти к приятелю, как-то весь сжимается герой Ефремова, делает над собой нелегкое усилие: «Хорошо, иди, я жду, иди»...
И мы, зрители, на его стороне, нам ясно, как много хорошего может сделать он для Борьки.
Если попытаться обозначить сущность образа, созданного О. Ефремовым, то ведущим, определяющим окажется чувство нравственной ответственности. Любовь для ефремовского героя — пробуждение лучших душевных сил, это внимательность, чуткость к другим и возросшие требования к себе, это ясное ощущение своих растущих жизненных стремлений и помыслов.
Быть может, кому-то покажутся незначительными завоевания Виктора-Ефремова. Нам же они представляются важными. Актера не смущает скупо отобранный авторами «земной» материал роли. Стоит только вспомнить блистательно сыгранные Ефремовым эпизоды, когда дружки Виктора по традиции ждут его «отметить» получку, а он отбивается от них, решив для себя поставить на выпивке точку. И в квартиру входит: «Зинк, я зарплату принес...» — со счастливым вздохом облегчения.
Все это сыграно Ефремовым с полной достоверностью и с мягким юмором, но и с выходом за материал — с высоким подъемом. И нельзя не верить в «очищение» героя, в психологическую перестройку живого характера. Герой познается в реальных своих противоречиях, а в итоге предстает как убедительный моральный пример.
Актерская работа Ефремова укрупняет образ, выводит его за пределы исходной бытовой ситуации картины, и фильм становится для нас интересным не столько рассказом о том, как «мама вышла замуж», сколько судьбой человека, который на ней женится.
Игнатьева Н. Житейские истории // Советский экран. 1970. № 5.