Сайко в руках режиссера — многоголосый инструмент, ведущий насколько тем сразу. Параллельно тревоге, связанной с кажущейся невозможностью закончить съемку н озвучивание (а это, как мы говорили, жизненно важно для Юли, это проблема самоосуществления), Сайко играет и оптимизм своей героини.

Если тревога Юли вызывается видимым отталкиванием людей друг от друга, явственной невозможностью прочным коммуникаций, то светлость взгляда на будущее основана на потенциальной у всех и органичной для нее способности отзываться на чужую беду, сочувствовать, отдавать себя людям не только в процессе творчества, но и в бытовых ситуациях. По ходу сюжета у героини Сайко возникают контакты с теми, кто в них нуждается, — с композитором, со старым знакомым, с соседкой по палате.

Но для Юли главное — творчество.

По мере того как видимый сумбур Юлиных метаний оборачивается высокой целеустремленностью, из кажущейся неразберихи изобразительного ряда (в кадре постоянно все сдвинуто со своих мест, лезут в глаза углы, коридоры, двери) вырастает образ единого, одухотворенного целью организма съемочной группы. Юлина напряженность в конечном счете оказывается той самой опарой, на которой поднимается хлеб общего дела. Вспомним, как горячо работали они в последнюю для Юли смену, как согласно задержались на работе до позднем ночи, какими просветленными толпились во дворе студии потом, как не хотелось им расходиться по домам...

Казалось бы — частный случай. Артистка, еще довольно молодая, но не молоденькая, довольно симпатичная, но не такая уж красотка — молодая женщина, каких много, — заинтересована в том, чтобы завершить свою работу в фильме. Мы наблюдаем, как Юля прилагает все силы (что их у нее было так мало, мы осознаем лишь в конце, когда героиня Сайко умирает), как добивается, чтобы именно ее голосом говорила с экрана сыгранная ею молоденькая журналистка. Сначала удивляемся тому, что ей приходится тратить эти последние силы так нерасчетливо, потом сочувствуем ей, потом восхищаемся ею. И в конце концов уходим из кинотеатра взволнованные, обуреваемые, может быть, не до конца продумываемыми, но беспокоящими мыслями-чувствами о смысле жизни, о красоте и необходимости вот такой полной отдачи любимому делу...

Симоновская В. Наталья Сайко. М.: БПК, 1985.