Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Поделиться
В нем погиб выдающийся дипломат
Коллеги о Виталии Мельникове

Владимир Валуцкий, кинодраматург:
Профессия воспитывает в человеке как светлые, так и теневые стороны личности. Режиссеру изначально дана большая власть. Его слово и дело, конечно, в труде многих людей — от этого у иных режиссеров появляется повелительность, нетерпимость к чужим мнениям, высокомерие и вера в собственную непогрешимость, даже гениальность. Необходимость точно знать, чего он хочет, часто перерождается в этакую профессиональную безошибочность, которая, на мой взгляд, хороша только в математике и в саперном деле. А порой режиссеры, бывают просто грубы, необразованны и невоспитанны. Воистину замечательно, что природа обделила моего друга Виталия Мельникова всеми вышеперечисленными качествами.

Евгений Леонов, актер:
Мельников прекрасный режиссер, но в нем погиб выдающийся дипломат. Он всегда знает, чего хочет добиться от тебя, но никогда не говорит об этом. Услышать от него: «Это надо играть так, а вот это не так...»? Такого не бывает. Он просто беседует с тобой, и, вроде бы, не очень всерьез. Что бы ты не говорил ему, он кивает. Кивает и кивает. Потом он всего только уточняет одно, другое. Ты сказал — «сцена обиды», а он говорит: «Да, обиды, или скорее всего, огорчения...». Обида, огорчение, какая разница? «Да огорчения, или, может быть, растерянности...». Принимаешь и растерянность. И ты не видишь, слабый человек, что смысл всей сцены     перестроился, причем, вроде бы, ты сам, своим умом, его изменил. 
Прежде чем стать на экране другим человеком — с другим именем, другим характером — приходится как бы преодолевать земное притяжение. Мельников умеет быть ракетоносителем, которого чаще всего не замечаешь.

Константин Рыжов, оператор:
Мельников очень требователен, но не в мелочах, а в главном. Пока мы работали над «Двумя строчками мелким шрифтом», он, по-моему, ни разу не заглянул в глазок камеры. Обязанности были четко разграничены: он делал фильм, а я, по его программе, делал изобразительную часть фильма. Каждый отвечал за свое. Работа была хлопотливая, но этих наших отношений полноценных соратников он ни разу не нарушил.

Станислав Любшин, актер:
На съемку «Ксении, любимой жены Федора» я ехал с легким недоумением. Федор, как мне казалось, отличался от того, что я играл до сих пор. И я все ждал: когда же роль мы начнем подминать под то, что сложилось уже в общее мнение о Любшине. Но нет! Какое это счастье для актера, когда тебе не говорят: «знай свой шесток, ты нам нужен от сих до сих», а когда тебя, выражаясь нынешним языком, прогнозируют на варианты, которые ты сам от себя, может быть, и не ожидал.

Виктор Мережко, кинодраматург:
Он очень внимателен к людям, будь то сценарист, оператор, актер или монтажер, директор картины или директор студии. Он умеет проникнуть в самую глубину, в самую суть их надежд и побуждений. Чтобы потом, может статься, все сделать наоборот.

Белла Каплан, художник:
Я давно замечала: он никого не делит на части, скажем, на человека и профессионала. Он не умеет принимать человека «от сих — до сих». Актер мог блестяще сыграть главную роль, но, если он «по-человечески» не был одарен, можно было твердо сказать: больше мы его не увидим. Зато те, кто становились «своими», обязательно появлялись еще и еще, хотя бы в самой маленькой роли...

Алла Мещерякова, актриса:
Что в нем главное? Или что в нем нравится больше всего? Не могу я ответить на этот вопрос. Он какой-то универсальный, в нем одно всегда связано с другим. Сказать: умный? Но ум у него широкий, куда входит и хитрость, и едкость, и знание людей... Сказать: доброта? Или — юмор? Но от той же доброты он бывает гневным, яростным, а веселится — иногда по-детски, забавляясь, а иногда — сурово, мрачно, в духе, как говорят, черного юмора. Я бы так сказала: и как режиссер, и как человек он не принимает стандарта. То, что привычно, известно, его не интересует. Если он ставит актеру задачу, то в ней каждый день будет что-то новое. Если он приглашает на роль, то он увидел ресурсы, которые и сама за собой не замечаешь. Здесь сказывается все сразу — и ум, и доброты, и знание людей, и профессиональность... И о таком режиссере мечтаешь.

Людмила Зайцева, актриса
Знаете, есть такие люди, у них на лице написано: «я при исполнении»? Дома он один, бог знает что творит, а форму надел или снял номерок в конторе, и стал совсем другим. В кино таких людей очень много. В перерыве он тебе такой анекдотик выдаст, у тебя глаза на лоб полезут, а как только прогудела сирена, ассистент крикнул: «Тишина в павильоне!», тут он играет роль: начинается высокая речь, декламация, аж голосок у бедного подрагивает — того гляди не сможет сдержать слезу... У одного это сильно заметно, у другого не сильно отличишь, а вот Мельников из тех, у кого этого нет совсем. Он совершенно один и тот же, когда работает, и с друзьями после работы. Тем, о чем он с трибуны говорит, о чем спорят в его фильмах, он в жизни обеспокоен. Конечно, никакого здесь подвига, так оно, вроде бы, и должно быть, только не так уж часто бывает.

Цит. по: Дёмин В. Виталий Мельников. Три беседы с режиссером. М.: БПК, 1984.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera